Сангит › Хэллоу, Бхарата!

– Сэр... я провёл для вас прекрасную экскурсию... не соблаговолите ли вы мне отдать мои сто рупий? Вам понравилась моя экскурсия?

Я тупо пялюсь на личность в очках... потом, наконец, вспоминаю...

– Слушай, катись отсюда!...

– Сэр, не обижайте меня. Я ничего не сделал вам плохого.

Я смягчаюсь:

– Послушай, я не просил тебя об экскурсии, я пришёл п-р-о-с-т-о-п-о-с-и-д-е-т-ь... Понимаешь? Тихо посидеть здесь... И пообщаться.

– Сэр, у меня трое маленьких детей.. я не прошу у вас тысячу рупий или даже пятьсот... всего сто рупий...

Хм... А ведь правда – он тихо сидел и не мешал, и на том спасибо. А за такое утро и такую «экскурсию» я готов был бы отдать кому угодно и тысячу, и больше... Да и что такое сто рупий?..

– Спасибо, сэр... да будет на вас благословение Лакшми...

Но я уже ничего не слышу – я кручу педали своего велика. Мальчишки наверное не дождались меня и уехали... А через час у меня автобус.

«Бл... Чёрт! Козёл! Падла!... Что за страна?!»... я в растерянности стою на автостанции и не верю своим глазам – автобуса действительно нет. На часах 13:02... автобус ушёл 2 минуты назад точно по расписанию.

Но этого не может быть: пятнадцать минут назад мы специально звонили из гостиницы на автостанцию с просьбой задержать машину и нам подтвердили. И главное ...ЗДЕСЬ АВТОБУСЫ НИКОГДА НЕ ХОДЯТ ПО РАСПИСАНИЮ! Не иначе, что эта скотина из гордости решил проучить «нерадивого сахиба»... или его «вздрючил» какой-нибудь европец за опоздание и теперь он отыгрывается. Как бы там ни было автобуса нет, а следующий – завтра утром.

Я подбегаю к толпе таксистов на старых допотопных джипах:

- сколько до Джанси?

- 1500

... Нет, это, не месть – это сговор!!!... Ссссссвооо....

- Мне нужно срочно догнать автобус... 200 рупий

- Пятьсот... - лениво произносит пучеглазый водила в клетчатой рубашке

- Триста и можешь брать попутчиков... – дороги назад нет, я завелся..

Минутная пауза и пучеглазый машет связкой ключей в сторону побитой серо-голубой каракатицы с брезентовым верхом. Ещё десять минут и мы несёмся, поднимая тучи пыли, вдоль ярких зелёных полей и деревень по длинному коридору из сомкнувшихся над головой крон гигантских акаций. Периодически мы останавливаемся, и каракатица кренится, фырчит и.. уже трещит от количества пассажиров, гвалта детей, нахальных парней, сующих мне в лицо свои физиономии с вытаращенными глазами и идиотскими вопросами и девушек, разодетых в сари самых неописунческих цветов и оттенков из серии «вырви глаз», смущённо хихикающих в глубине «салона» ... Что ж, прекрасно – я опять в гуще жизни!

На самом деле не так уж всё плохо. Даже полдороги на переднем сидении джипа с ветерком приключение куда более забавное, чем тряска в душном салоне автобуса... и пусть себе лишних 300 рупий.

– You from? – сколько раз я слышал этот вопрос за эту поездку? Двести, пятьсот, тысячу?... Его задают все и всюду, иногда подолгу вглядываясь вам в глаза, иногда тут же исчезая и не дождавшись ответа. Самое умильное случилось как-то раз в Кашмире. Там один лунатик походя бросил мне: «Fro-о-оm?»... и плавно поплыл дальше, ни разу не обернувшись... Но этим диалог на хинглиш, как правило, не ограничивается:

– Your hometown?

– Your good name?

– Age? What age?

– Marriage? Non-marriage?

– Children? How many? No? Why no?...

Версия о том, что детей быть не может, в сознании индуса укладывается плохо.

Нищета редкостная. Привыкнув путешествовать по Индии, уже почти не обращаешь внимания на убогие лачуги, на босоногих сопливых мальчишек, на нищенский быт... вернее того оторопелого внимания, которое «шибает» вас в первые дни пребывания в этой стране. Тебя уже не вводят в шок помойки, на которых пасутся коровы и грязные лужи, в которых с воплями и фырканьем моется вся деревня... и уже почти не досаждает то назойливое внимание, которое привлекает любой белый сахиб в любом мало-мальски отдалённом селении. А если вы умеете поставить адекватный барьер слишком активному напору толпы любопытствующих и жаждущих вам помочь , суетливой активности мошенников, пройдох и приставал, кочевой образ жизни в этой части света начинает доставлять уже определённый драйв и ты начинаешь видеть не убогие жилища, депрессию на лицах и желание обобрать тебя до нитки, а весёлые улыбки, острый ум и пытливый живой интерес к окружающему миру...

В Чаттарпуре мы вываливаемся на грязную площадь, где стоит десятка два автобусов, атакуемых шумящей толпой в сари, тюрбанах и с мешками на головах. Прошерстив их с десяток я, наконец, нахожу свой и с трудом втискиваюсь в урчащее и кишащее жерло салона, переступая через тела, детей, тюки и чемоданы. Водила – жирный индус – как ни в чём небывало... не ведёт даже бровью. Молча кивает на сиденье – иди мол.. не опаздывай.

Обливаясь потом, изрыгая тучи чёрного дыма, переваливаясь через вонючие лужи, мы медленно выплываем на шоссе. Ещё пять часов неторопливой, размеренной пытки с бесчисленным остановками по раздолбанной колее, делают меня почти своим и совершенно нечувствительным ко всякого рода неудобствам, а нескончаемые разговоры на хинглиш уже не раздражают, а напротив скрашивают томительное ожидание... Теперь я могу ездить по этой стране сколько угодно и на чём угодно ...

Из Джанси в Агру элитный «Шатабхи экспресс» проездом из Бхопала долетает за четыре часа. Но отправляется он уже скоро, в восемь вечера и у меня всего часа три, чтобы увидеть знаменитый форт Джанси. Конечно Джанси – это прежде всего Орчха, но ... не в этот раз. До Орчхи 35 км и не менее часа в один конец.

Рикша, которого я взял на станции, просит 300 рупий... и мы едем...

Форт как форт, мощный, хитроумно сложенный по всем правилам крепостной фортификации... но его слава вовсе не в этом. Не в стенах, архитектуре или фортификационных ухищрениях. Джанси – это один из символов борьбы за независимость Индии... Место, где жила, сражалась и откуда ушла, пав в бою под Гвальором, национальная героиня Индии – Рани Лакшми Баи

Рани Лакшми Баи – родилась в браминской семье в Варанаси. При рождении ей было дано имя Маникарника. Она рано лишилась родителей но, судя по всему, её юношеские годы прошли относительно в свободной и раскованной атмосфере, и её судьба отличалась от судеб большинства индийских женщин. Она получила хорошее образование и в совершенстве владела боевыми искусствами. Например, она могла сражаться двумя саблями в обеих руках, верхом на лошади, придерживая узду зубами. В 14 лет она вышла замуж за махараджу Джанси Гангадара Рао и по индийскому обычаю сменила имя на Лакшми. Они жили в полном согласии, муж ничем не препятствовал увлечениям жены и даже позволял ей обучать боевым искусствам своих служанок. Однако прожили совместно они недолго, будучи на много старше жены, Гангадар Рао заболел и в 1853 году скончался. Единственный совместный мальчик наследник, который у них родился в 1851 году умер через несколько месяцев, поэтому бездетный махараджа был вынужден назначить своим приемным сыном и законным наследником пятилетнего родственника Дамодара Рао. Лакшми Баи назначили регентшей. Несмотря на всю законность ее положения Ост-Индийская Компания аннексировала территорию княжества, воспользовавшись формальным поводом. Лакшми Баи отстранили от управления и назначили пенисию в пять тысяч рупий.

Когда в 1857 году вспыхнуло Сипайское восстание, гарнизон Джанси примкнул к восстанию. Несколько английских офицеров были убиты. Повстанцы захватили одну из крепостей, во второй же укрылись оставшиеся в живых европейцы — 61 человек, более половины, из которых составляли женщины и дети. Они обратились к Лакшми-бай с просьбой о помощи и защите, которых она не могла им предоставить, так как на тот момент обладала лишь очень ограниченной властью и не имела фактически никакого авторитета в глазах мятежников. Она ответила им, что не может помочь, но пообещала, что если они сами уйдут из крепости, никто из местного населения не причинит им вреда. Осаждённые предпочли остаться в крепости. Некоторые из биографов Лакшми-бай утверждают, что она тайно послала им хлеб, воду и медикаменты. 7 июня повстанцы, окружившие форт, пообещали, что предоставят европейцам безопасный проход в том случае, если они сдадутся без боя. Осаждённые согласились, но когда они вышли за пределы города, один из лидеров повстанцев приказал их убить.

После того, как восставшие ушли в Дели, Лакшми-Бай сообщила колониальным властям, что считает себя у них на службе и вернёт управление княжеством. Однако колониальные власти обвинили её в убийстве англичан, и это вынудило её перейти в лагерь повстанцев. Лакшми-Бай мужественно возглавляла оборону Джанси от английской армии генерала Роуза, а затем во главе кавалерийского отряда героически воевала в войсках Тантия Топи и пала в бою под Гвалиором.

Мы с моим рикшей – который быстренько записался мне в экскурсоводы – ходим среди мощных двойных стен форта, смотрим на ров, в котором когда-то кишели крокодилы, на гигантскую пушку, имя которой Ганеш, на когда-то принадлежавшие англичанам казармы и пакгаузы и 15-метровую стену, с которой по легенде Лакшми Баи спрыгнула верхом на лошади и в одном седлне со своим приёмным сыном.

Дворец Лакшми Баи, как и многие вышедшие в тираж дворцы в Индии стоит пошарпанный, запущенный и лишь немногие местные туристы забегают сюда, чтобы напомнить себе и своим детям о собственно непростой истории. Роспись стен замечательная, но без должной заботы она облупилась и местами совсем отваливается. Там и тут среди древней росписей красуются более современные надписи, нацарапанные на стенах местными «любителями древностей»: «Ракеш+Дора=love», «Ашод, 2005», «Кумар, 2006» и т.д. И вот среди этих Ашодов, Кумаров, Капуров и Раджнишей я вижу едва приметную надпись ручкой на уже добела вытертой стене: «Минск, май 2006г.»... Вот это по-нашему!

Через полтора часа я уже снова сижу в поезде, который едет в Агру.

Хорошо пишете, спасибо большое!

рад, что вам нравится... буду продолжать))

Мрамор – в противовес песчанику – материал холодный и лунный. Я никогда не увлекался исламом, но всегда замечал, что в лучших образцах мусульманского искусства очень много воздуха и лунного света. И этот лунный холодок не растопить даже палящим индийским солнцем... И он не уйдёт даже если толпы атакующих этот шедевр архитектуры, этот символ Индостана, туристов, затопят всё вокруг...

Но сейчас раннее утро.. туристов почти нет, а первые лучи солнца, которые уже через час или два сделают эти камни невыносимо жгучими (не вытравив из них той этой холодной сути) придают им нежно розовый, сладостно-тёплый и романтичный оттенок. Как любой нормальный бэкпеккер ехать сюда я не хотел... Из принципа, из чувства противоречия, просто потому что сюда едут абсолютно все, кто приезжает в эту страну. Я не хотел толкаться в очереди перед входом среди орущих и жестикулирующих гидов, среди полусонных экскурсантов, среди жующих бетель рикш, сигналящих такси и двухпалубных автобусов. Я не хотел, чтобы ко мне приставали доставалы и торговцы мраморными шахматами, проволочными головоломками и ... Я хотел «настоящей Индии».

И вот теперь я здесь. Раннее утро медленно заполняет золотым сиянием все дорожки ведущие к возвышающемуся посреди длинного пруда монументу и делает эти камни и минареты сахарными. А тот лунный холодок подобен тонкому, как шлейф запаху жасмина или едва ощутимому аромату цветущих роз... Я гуляю, впитываю этот ускользающее от меня настроение и пытаюсь понять... то ли мне повезло, то ли состояние у меня такое, то ли пришёл я сюда в «правильное» время, то ли все те, кто не едет в это место «чиста по идеологическим причинам», просто глупцы...? Через два часа здесь будет пекло, толпы «понаехавших» на утреннем поезде из Дели туристов сделают это пекло невыносимым и увидеть здесь, скорее всего, будет нечего, но пока...

Я сижу на парапете и прислушиваюсь. В этом аромате очень много. Тихая печаль, светлая грусть, сладостная нега, прозрачная вода в ажурных фонтанах, прохладное журчание в жаркий день..., лёгкое дуновение, открытый полог, тщета.... и тщетная надежда.

Любовь императора великой страны к своей жене или просто романтичного человека к своей спутнице, подарившей ему 14 детей и умершей в родах наследника. Наследника, который не только расправится со своими старшими братьями, но и заточит своего отца на последние восемь лет его жизни. Но заточит так, чтобы тот ни на минуту не переставал видеть то, что прославит имя его создателя в веках... Вечная песня вечной любви, над которой не властны ни времена, ни страны... и которая через века и расстояния заставляет меня вслушиваться в эту тишину и находить её отзвуки в своём сердце. Я сижу и слушаю эту голубиную песню и не понимаю, как я мог оказаться здесь, хотя и не собирался.

Конечно, мой путь пролегал мимо, и было бы глупо не потратить пару часов, чтобы «поставить галочку», но ведь я НЕ ХОТЕЛ «ставить галочку». Я прислушиваюсь ещё и где-то там под куполом я слышу пение ангелов, небесный хорал, песнь подобную переливу органа в его высших регистрах. Неужели я столь впечатлителен? Может быть, мне чудится? Или у меня слуховые галлюцинации?... Но нет, стройный хорал не смолкает, иногда усиливаясь, иногда затихая, но уже через минуту возобновляясь с новой силой. Я не могу поверить в реальность ситуации и впору ущипнуть себя за руку... Это не просто ощущение – это реальная музыка. Я поднимаю голову, чтобы попытаться понять, откуда несётся этот божественный звук. Кажется – он идёт откуда-то из под купола.. Может быть там поёт кто-то из персонала? Наверное, там лестница, он забрался туда что-нибудь почистить и запел? Очень трудно представить, чтобы в Индии, в храме – пусть даже и музейном – специально ставили музыку для туристов. Да и какая-то уж очень нереальная это музыка. Нечеловеческая. Медленно поднимаюсь с парапета и тихо, постоянно прислушиваясь, чтобы не спугнуть фантастическую реальность, иду в главное святилище, где в центре, под несколькими этажами мраморных перекрытий лежат в мраморных гробах истлевшие тела Мумтаз и Шах Джахана... И там, в этой глубокой вышине, под огромным белоснежным куполом ... мирно воркуют голуби..

Закат я провожал на другом берегу Джамны. С той стороны, где должен был стоять второй Тадж Махал из чёрного мрамора и где ещё виден его полуразвалившийся фундамент. Здесь совсем нет туристов, лишь небольшая стайка детей, которые гоняли палками колёса и от нечего делать приставали ко мне. И ещё одна приветливая влюблённая парочка из Бомбея, которые задали мне все положенные вопросы и пожелали счастливого пути. Тихие воды Джамны, отражают величественное здание на том берегу и последние отсветы заката на его белоснежных минаретах .... Мычание коров, огороды на которых жгут мусор, туман над водой. Отсюда когда-то Верещагин писал свой Тадж Махал.

Вечером я уехал в Дели

Чудесно!

Не останавливайтесь)

спасибо!


ни в коем случае!

- Ануч, ешь!!

Мальчишка бычится и что-то мямлит в ответ

- Ешь, я тебе говорю!

Хотя я не знаю хинди, но в данном случае этого не требуется, как и не требуется переводить индийское кино...

- Ануч, посмотри сюда! Ануч, ты будешь есть или нет?

Сцена продолжается с неизменным успехом уже 3,5 часа. На каждой остановке, раз в полчаса нам аккуратно приносят еду. Еда превосходного качества, как собственно вагон, да и поезд в целом... Поезд идёт из Бхопала в Дели и на таких поездах даже в Европе далеко не все ездят.

- Ешь, а то не куплю велосипед!

Мальчишка начинает вяло ковырять в тарелке.... Но снова быстро вянет

- Ты опять не ешь?! Я тебе сказал есть, а ты опять не ешь?! Ну-ка ешь немедленно, я тебе сказал!!

Несчастный Ануч, пухлый мальчишка лет десяти, уже полчаса сидит, упёршись носом в стекло, и никак не реагирует на окрики.

- Повернись сюда! Ты будешь меня слушать, негодный мальчишка?!!

Мой сосед - его отец – плешивый индус, с хрестоматийно-боливудской внешностью деспота и негодяя, брызжет слюной во все стороны.

Я пытаюсь углубиться в книгу и через какое-то время о нём забываю, но когда я снова поднимаю глаза, его гнев уже направлен на другой объект:

- Я просил, я специально заказывал НЕВЕГЕТАРИАНСКУЮ ЕДУ, а вы мне что принесли??!! Почему Вы принесли мне ВЕГЕТАРИАНСКУЮ??!!!

Проводник-официант стоит полусогнувшись в замешательстве, остолбенело и картинно выпучив глаза...

Народ на соседних сидениях оживает, пытаясь понять, что происходит

- Позовите начальника поезда!

Приходит дежурный смены..

- Извините, мы сейчас исправим ошибку!

- Я сказал.. Начальника поезда ... немедленно... верните мне деньги за билеты!!

Тамас жирный смачный льётся из глубин его бессознательного сплошным неразбавленным потоком. Народ в вагоне замолкает и уже с любопытством и внимательно наблюдает за происходящим, как за сценой из фильма.

Приносят новый поднос. Проводник официант протягивает его «деспоту», но тот так разъярён, что его руки дрожат, не слушаются и ..всё содержимое подноса с грохотом валится на пол и частично мне на колени... чай, мясо с карри и т.д... Проблема усугубляется тем, что я сижу у прохода, а этот тип – сразу за мной слева. Таким образом, я в самом центре событий, но при этом на меня никто не обращает никакого внимания, а всё сливки и всю славу звезды телешоу собирает этот плешивый негодяй.

Я слышу несколько шумный вздохов с соседних сидений, проводник съёживается от ужаса, а сосед глухо рыкнув, хватает его за лацканы пиджака. Некоторое время они стоят надо мной пыхтя, и брызгая слюной, как паровозы или чайники, с которых забыли снять крышку и выключить газ. Двинуться никуда невозможно, а пытаться прекратить это безобразие нелепо. Пока ещё один проводник, дежурный смены и несколько пассажиров пытаются уговорить плешивого «деспота» не выбрасывать незадачливого официанта под колёса поезда, я, обтекая кипятком и жирным карри, сижу как мышь, хлопаю глазами, и жду, чем же всё это закончится. Минут через десять, сосед с проклятиями, угрозами и ворчанием отпускает свою жертву, другой официант приносит ему ещё один поднос с мясом, меня – видимо из вежливости к моей европейской внешности – какое-то время трут полотенцами и салфетками, хотя это слабо помогает. На какое-то время вагон погружается почти в безмятежную тишину, нарушаемую лишь чавканьем слева, периодическим ворчанием и уже почти безобидными окриками в сторону снующих проводников и совсем притихшего Ануча.

Кажется только в этой стране возможны такие карикатурно-фантасмагорически-несуразные ситуации и персонажи, обладающие столь невероятной силой искривлять пространство и доводить его до той степени идеальной формы метафорического ребуса, той степени логического абсурда, когда уродливое становится смешным, глупое поучительным, а нелепое прекрасным... А таких чистых, рельефных без примесей типажей, таких ярких характеров, наверное, уже больше нигде кроме как в Индии не найти. Как будто сам Великий Гуру воплощается во всех этих образах, чтобы посмеяться над страхами и замешательствами, и дать тебе ключи к познанию твоей глубинной сути.

Через час поезд подваливает к центральному вокзалу в Нью-Дели. Сосед с Анучем исчезают в проходе, расталкивая и препираясь с пассажирами. А я неспешно беру рюкзак и тоже потихоньку двигаюсь к выходу.

– Не обращайте на него внимания, он не в себе – интеллигентный индус в очках, опрятном пиджаке и светлых брюках, смотрит на меня с искренней улыбкой...

– Да, нет, что Вы.. Я в порядке. Я всё понимаю, – улыбаюсь я в ответ.

На самом деле я страшно ему благодарен, ибо мне кажется, что все вокруг смотрят на меня с неким отчуждённым недоумением...

Да вот, ..Великий Гуру ещё и столь сострадателен, что даёт мне прибежище, даже не выходя из этого вагона))... И вечером, засыпая в своём жутком номере на Пахаргандже, больше похожем на тюремную камеру, чем на номер отеля, я уже широко улыбаюсь.

«Вы хотите в Харидвар?... Билетов нет и не будет! Всё давно продано! Сейчас сезон и такой наплыв пассажиров.. Но я могу проводить вас в кассу... У моего друга тоже есть железнодорожные билеты и хорошие друзья в администрации вокзала»... Хитрая улыбка не сходит с его губ.

Уже час я торчу перед кассами жд станции Нью-Дели... билетов на утренний поезд действительно нет и появятся ли они – никто не знает.

Чувак быстро лавирует между рикшами и машинами, а я едва за ним поспеваю. К этому примешивается какое-то нехорошее чувство, оно преследует меня, а я нехотя тащусь следом. Мы забираемся в какой-то тёмный переулок и, спотыкаясь, начинаем подниматься по узкой лестнице на второй этаж... В темноте скрипит дверь, мой проводник достаёт фонарик и начинает пинать кого-то мне невидимого в темноте душной узкой комнаты. Наконец зажигается лампа дневного света и заспанный косоглазый чувак в зелёной рубахе указывает мне на стул :

– Присаживаетесь, сэр. Вы хотите в Харидвар на утренний поезд, чтобы попасть в Ришикеш, не так ли? Сейчас сделаем.

Он деловито поправляет бумаги на столе, берёт трубку и начинает кому-то названивать.

Его уверенный голос и твёрдые интонации дают мне луч надежды, у меня потихоньку отпускает внутри, а на задворках сознания начинают брезжить картины приятного путешествия в город йогов.

Однако совещание затягивается, и я лениво разглядываю комнату, заваленную каким-то тряпьём, и поглядываю на окна, за которыми уже брезжит рассвет. Засиженное мухами, оно выходит на площадь перед вокзалом, где начинают просыпаться рикши, таксисты и лоточники.

И тут разговор по телефону резко обрывается. Косоглазый кладёт трубку:

– Нет, ...извините, билетов на поезд нет. Я сделал всё что мог. Но я могу предложить вам билет на автобус. Это шикарный, ВИП автобус. К тому же вам не нужно будет делать пересадку в Харидваре, он идёт прямо до Ришикеша. Автобус отправляется в 6 утра.

Уффф... досада. А я уже раскатал губу. Мне ведь и в Харидвар надо!.. Блин, что же делать? В конце концов, можно ведь и на автобусе добраться.. Конечно, где гарантия, что этот косоглазый не лжёт мне и у него действительно хороший автобус?.. Лааадно, сил уже нет с ними возиться))

– А автобус действительно хороший?..

– Вот фотография, если он будет плохой, я верну Вам деньги

Я отдаю косоглазому 200 рупий, получаю квитанцию и отваливаю...

Но противное чувство того, что меня как пацана, фаранга и лаовая «развели», не оставляет ни на минуту. Я возвращаюсь на вокзал. Пока я бегал прошёл час и я уже могу купить выкупать бронь. Становлюсь в очередь, заполняю положенный бланк, где указываю своё имя, возраст, название поезда, просовываю его в окошко и... кассир ошарашивает меня вопросом:

– Какой класс будете брать?

– Эээээ... давайте самый дешёвый...

– Только 2АС, сэр...

– Давайте 2АС!!!

– 250 рупий, сэр!

Принтер выбивает билет, и кассир просовывает его в окошко. Я не верю своим глазам.

Отдаю 250 рупий и, офигевший от лёгкости проделанной операции, отхожу в сторону.

Но тут меня накрывает... «Вот скотина!!»...

Бегу в офис автобусного косоглазого «магната»... Он продолжает как ни в чём ни бывало спать у себя на диване. Расталкиваю его и, едва сдерживая ярость, цежу сквозь зубы:

– Я только что купил на вокзале билет... в кассе! Я еду на поезде! Отдай немедленно деньги за автобус или я сейчас вызову полицию!!

Не понятно, что я скажу полиции и почему он должен возвращать мне деньги немедленно, но офигевший чувак, спросонья, кажется, ссориться не намерен. Он открывает ящик и вынимает 200 рупий.

– Без проблем, сэр, как Вам будет угодно...

Окрылённый собственной победой я хватаю рюкзак и бегу на перрон.