Дорогие мои друзья, прошу еще на немного отложить повесть о Пакистане,с тем чтобы отдать "дань памяти " счастливым студенческим годам. Совсем чуть-чуть!
..... После вынужденных каникул и прерванной на самом интересном сессии, чему мы были очень даже рады, нас вернули обратно с большим опозданием - правительство решило рассредоточить по городу некоторые общежития - от греха подальше. Нас тоже погрузили на грузовики и отправили в другой конец города,на улицу Усмана Насыра, у Южного вокзала. Там было очень спокойно и довольно уютно - спортплощадка, садик, двужэтажное здание- на первом этаже девушки, на втором- парни. Часто мальчишки скидывались , покупали продукты и отдавали девушкам, чтобы те приготовили что-то на всех вкусненькое.
Конечно, были группы и группки - казахи держались вместе одной семьей, причем так дружно, как братья и сестры, девчонки часто пилили за что-нибудь ребят,а те как младшие братишки на них дулись, вместе они и праздновали и готовили и секретничали и переживали.
А я вспоминаю первый курс, еще бесшабашные времена, когда некоторые девчонки-казашки только-только начинали учить русский (надо отдать должное,что писать и грамотно говорить они стали быстро, а представьте экзамены на русском? Все сдавали, зубря ночами) Так вот, было дело, собрали они нас, соседок, к себе на чай, а одна из "хозяек", Нурсулу, угощая нас, пыталась говорить по-русски , но вместо "кушайте, не стесняйтесь", уверенно так сказала "Кушайте, кушайте,если вам не стыдно"! Вы не представляете, как это было смешно! Растерянная Нурсулу смотрела на нас ,беснующихся в хохоте с самым серьезным видом, а потом и сама поняла...
Потом эта фраза стала звучать на каждом "нашем" казахском застолье как тост.
А в Навруз в палисаднике.на заднем дворе от факультета привозили мешки с пророщенной пшеницей и мы, всей общагой разводили костер под огромным котлом, где всю ночь варили из ростков сладчайший сумаляк, помешивая по очереди деревянными палками.
Вот такой был сумаляк Наутро полусонные, с красными глазами разливали всем по банкам и шли кто отсыпаться , кто куда завалиться отдохнуть. А вечером бывало общее пиршество, концерт в небольшом актовом зале. Вечерами мы часто ходили гулять по Ташкенту - зеленому, тенистому, с ручейками воды в арыках. Никогда не было пьянок или драк, парни заботились о девушках, весьма почтенно относились и даже платили в троллейбусах за нас, когда оказывались вместе по дороге в институт ( в то непростое время,когда стипендии хватало лишь на неделю).
"Местным", конечно, было намного легче- приезжали родителями с сумками,набитыми продуктами, привозили деньги своим детям. А мне было неоткуда ждать помощи- у нас в России тогда тоже началось такое,что быть бы живу. Мама приезжала лишь пару раз и то я переживала, на что она там будет жить по возвращении.
Поэтому я пишу с огромной благодарностью о тех девушках - узбечках,таджичках, казашках, которые жили рядом со мной и все эти годы считали меня своей личной гостьей в Узбекистане, каждый день они тащили меня к себе поужинать-пообедать, а мои подруги- Машхура, Замира , Дильнаво часто возили меня к себе в гости. Благодаря им я побывала в Андижане, Намангане, Шахрисабзе, жила в семьях, узнала о быте и людях.
Потом наше общежитие претерпело еще один переезд,в район Юнусабада, кто знаком с Ташкентом, опять в высотное здание. Там было много иностранных студентов- китайцев, арабов, афганцев... Была и одна пакистанка с семьей- мужем и тремя детьми.
Я была на 4-5 курсе,когда с ними познакомилась. Саджида, так ее звали, писала кандидатскую по филологии, нужен был только перевод на русский. Муж уже отучился и ждал окончания учебы жены, помогая ей. Дети (младшей было 2-3 года) росли тут же, в одной большой комнате. Правда, потом им еще одну выделили для занятий.
Это были очень скромные, простые люди, все такие худощавые , стеснительные, муж с усами и большими озабоченными ожиданием глазами, очень спокойный и почтительный.
Наверное, тогда я впервые узнала о пакистанцах что-то настоящее. Они умудрялись и жить и учиться и готовить и спать в одной комнате, отгородив хоз. часть занавеской. Дети были очень вежливые и открытые в то же время, особенно интересной девочкой была Кудсия-бану - худенькая,похожая на колибри девчушка, она часто болела. но была такой разговорчивой, такой умницей- я просто диву давалась. В свои почти три года она говорила и по-русски и на урду, да так грамотно и интересно...Вскоре Саджида предлжила мне взяться за перевод ее работы, за вознаграждение. Я согласилась, так как мне нужны были и деньги,и опыт. Несмотря на страхи - справлюсь ли я, все оказалось намного проще,чем я боялась и перевод был готов. Но я не стала брать с них денег, так как видела,что им, без работы и поддержки с родины и так тяжело. Они были очень благодарны и мне этого было достаточно. Но они не пожелали остаться в долгу - устроили меня секретарем -переводчиком на фирму "Табани" , большой филиал которой работал в Ташкенте. Это одна из крупнейших и старейших пакистанских компаний, может, кто и помнит, - были в конце 80-х в продаже легкие куртки "Табани" , всякий текстиль.
Это был мой первый серьезный опыт работы и начало самостоятельной жизни. Пятый курс я и училась и работала, сидя по вечерам в пустом офисе осваивала компьютер, печатала дипломную.
На этой работе я узнала еще один вид пакистанцев - "офисные работники". Вполне приличные люди, в отличие от мелких заезжих торговцев. Работать с ними было не трудно, никаких поползновений с их стороны, никаких невежливых поступков,в отличие от одного нашего русского менеджера , я не видела. Вот из-за него-то мне и пришлось бросить это местечко. Анатолий, уже забыла какой он был там менеджер, но вел себя жутко важно незаменимой личностью. Очень шумный, очень требовательный и грубый в выражениях. Не стеснялся при женщинах материться и обзывать работников-пакистанцев. Я долго переваривала все это, но однажды, меня "вырвало" , когда он звоня по телефону,спросил у меня "где эта черная обезьяна Мансур"? А он был рядом , полненький такой, безобидный человек, медик. Спросил:" что говорит Анатолий?" Я и сказала, что он говорит. Теперь я понимаю, что нельзя было так делать,но мне уже надоело слушать и скрывать от всех такое отношение и я не смогла сдержатья. Естественно,последовало шумное выяснение, я высказала на собрании при всех Анатолию все, что я думаю о таком безобразном поведении, но результат был для меня неблагоприятен. Директор решил наказать нас обоих - лишить месячной зарплаты ,которая была у меня и так не очень велика и я была просто вынуждена уволиться, чтобы подыскать другую работу. Это было перед самым Новым 1996 годом.
