|
Нашел прелюбопытнейшее письмо Н.К.Рериха о тибетском буддизме. Лично мне было очень интересно взглянуть на докитайский Тибет глазами этого великого художника и искателя. Решил опубликовать это письмо также в своем блоге, поскольку Тибет является на сегодня достаточно модной темой и только ленивый не увлекается тибетским буддизмом многие увлекаются буддизмом в тибетском его варианте. :
Для ознакомления с положением Учения Буддизма в продолжение четырех с половиной лет мы посетили целый ряд буддийских стран. Мы прошли Индию, со священными местами личных трудов Благословенного Будды; Цейлон; Сикким, наполненный многими реликвиями; Кашмир, со следами последователей Ашоки; Ладакх, со многими замечательными документами, а также преданиями о Гэ-сэр-хане, отождествляемом с Владыкой Шамбалы, и с замечательными изображениями Майтрейи; Хотан, с древними ступами, соединенными в предании с веком Майтрейи; Кашгар, с остатками пещер и развалинами древнейшей ступы; Кучары, бывшую столицу уйгуров, с замечательными пещерными монастырями; Карашахр, где после Пешавара временно хранилась чаша Будды; калмыцкие земли, с кочевыми монастырями в юртах в предгорье Небесных гор; Алтай, освященный преданием о посещении самого Будды; Ойротию, где ждут прихода Белого Бурхана; Бурятию, обе Монголии, где очень много замечательного; там были проверены легенды об Эрдени-Дзо на Орхоне и о монастыре Нарабанчи. Легенды оказались правильны. В Улан-Батор-Хото предполагается построение дуканга, посвященного Шамбале, для помещения там моей картины «Владыка Шамбалы», подаренной мной монгольскому правительству; Ганьсу, с пещерными храмами в характере Туи-Хуана; Цайдам, где построен нами субурган Шамбалы, и Тибет.
Кроме того, были получены значительные сведения о состоянии буддизма в Бирме, Бутане, Китае и Японии, где группы просвещенных людей преданно изучают и проводят в жизнь заветы Благословенного. О частностях положения буддизма в перечисленных областях я сообщу вам особо, но теперь, в порядке неотложности, я должен рассказать вам о том, в каком состоянии сейчас находится «буддизм» в Тибете. В том самом Тибете, который еще недавно связывался с высоким понятием Учения Будды.
В 1923 году, как знаете, из Тибета принужден был уехать Таши-Лама. Этот небывалый отъезд выявил многое, о чем мы могли лишь догадываться. Духовный вождь не мог далее вынести печальной действительности Тибета. С тремя сотнями всадников достойный Таши-Лама бежал через дикий и суровый Чантанг, преследуемый военными отрядами, как преступник. Целый ряд уважаемых настоятелей монастырей и лам последовал за высоким беглецом. Подробности этого исхода достойных не лишены героизма. Знаменитый Таши-Люмпо, монастырь-резиденция Таши-Ламы, опустел не узнаваемо, и, лишенный своего духовного вождя, Тибет подпал под происки ламских партий. Своим отъездом Таши-Лама проявил
глубокую проницательность по отношению к текущему моменту Тибета. В разных местах Тибета население с трепетом спрашивает, вернется ли Таши-Лама. Трудно без духовного вождя.
Что же мы видели, проходя области Тибета и знакомясь с людьми различного положения, начиная от высоких чинов, любимцев Далай-Ламы, и кончая темными дикарями-кочевниками?
Тибет был облечен званием страны религиозных заветов, но не будем бояться правды - всмотритесь, где теперь здесь буддизм и где шаманский ламаизм?! Не будем бояться называть вещи их собственными именами.
Вместо прежнего служения духовной Общине, вместо давнишних серьезных изучений литературы Учения и овладения силами природы можно видеть механическое заучивание и первоначальные проявления гипнотизма, иногда ясновидения и материализации, левитации или свечения, но все это не в высоких степенях и проявляется главным образом для устрашения темных, суеверных людей. Конечно, вы понимаете, что то высокое Учение, о котором вы знаете, проходит совершенно вне лхасских стен и ничего общего с Тибетом не имеет. Вот вам несколько современных картин тибетской действительности.
Высокие ламы на священных четках ведут коммерческие расчеты, поглощенные своей наживой. Заповедано ли Буддой такое употребление священных предметов или это лежит в истоках шаманского безверия?
Или - водяные и ветряные мельницы и часовые механизмы крутят молитвенные колеса, освобождая ленивых богомольцев от ка кой-бы то ни было затраты энергии. Может ли быть это кощунство отнесено к заветам Будды?
Или - ламы - «учителя народа» - за плату гадают на бараньих лопатках, на игральных костях и на прочих святотатственных предметах. И по книгам лхасского издания отгадывают будущее и удачу.
Что общего здесь с именем Будды, ибо это есть низшая форма грубого шаманства?
Или - ламы под видом изучения тантры пользуются низшим видом волевых воздействий и пугают невежественный народ своей игрой на человеческих костях и визгливыми вызываниями - то же самое проделывают и шаманы. Разве не из шаманского источника почерпнуты все рогатые обожествленные изображения? Что общего они имеют со светлым Учением Будды?
Ламы ружейными выстрелами отгоняют злых сущностей и сжигают их изображения, конечно, за соответствующую плату, не желая помнить определенных об этом заветов Благословенного. Разве не делает то же самое низший, увешанный костями шаман?
Недалеко от правительственного цзонга стоит новейшее языческое мольбище - высокий камень, обмазанный жиром и обставленный кучками белых камней. Оказывается, не дикие племена, но само лхасское правительство утвердило мольбище в честь правительственного Оракула. Правительство установило языческий культ. Куда же дальше идти?
Ламы лицемерно запрещают убивать животных, тогда как кладовые монастырей набиты тушами баранов и яков, убитых для потре бы монахов. Но чтобы внести еще больший элемент лицемерия, это убийство обставляется иногда особо изобретательно - животных за гоняют на скалу, чтобы они, бросаясь вниз, убились сами. Так следуют заветам Будды.
Замечено, что часто большую роль во многих монастырях играют ламы-монголы, тибетцы же любят уклоняться от чрезмерного учения. Если вы предложите ламе-тибетцу духовный спор по како му-либо высокому предмету метафизики, то не будет редкостью, если лама уклонится, сказав: «Не может же человек все прочитать». Странно видеть, что монголы до сих пор совершают паломничество в Тибет, не отдавая себе отчета, что сейчас их духовный потенциал стоит гораздо выше тибетского. И даже число торговых караванов в Тибет становится ничтожным.
Тантрик, с видом средневекового колдуна, предлагает остановить снежные тучи и растопить снег. Такие метеорологические феномены предлагаются за сходную плату - всего за два американских доллара, о чем дается широковещательная расписка, которую мы сохраняем. Нужды нет, что снег продолжает идти, но тантрик над своей палаткой ставит какие-то бумажные мельницы и завывает на дудках из человеческих костей.
В углу лавочки сидит хозяин-лама и крутит молитвенное колесо, на стене висят изображения Шамбалы и Цзон-ка-па, но тут же стоят корчаги с большим количеством местного вина, выделанного тем же самым ламой для спаивания народа. Жестоко пьют и миряне, и ламы, и даже дети требуют деньги «на водку»; можно подумать, что пьянство заповедано «буддизмом».
Ламы, взявшиеся везти груз, бросают его на пути. Такие же не добросовестные ламы утверждают, что Будда запретил земледелие и вскрытие недр земли. Возводится клевета на самого Будду, который посылал своих учеников на полевые работы в помощь поселянам. Как указано, в руках даже Бодхисаттвы должно быть какое-либо мастерство. Так возвеличивался труд Учителями и так труд и знание поносятся заросшими грязью пьяными ламами.
Заслуженный офицер тибетской армии, гнавшийся за Таши-Ламой в 1923 году, уверяет иностранцев, что восточные буддисты и пьют, и курят. Он же принимает для передачи в монастырь 35 долларов, из которых, как после оказывается, он, считая себя истинным ламаистом, передает монастырю всего лишь десять, утаивая для себя остальные 25.
Заслуживший особое доверие Далай-Ламы лама-дипломат приходит в ярость, узнав, что мы пожертвовали монастырю 100 нарсангов на масло для лампад перед изображениями, и говорит: «Наши монахи присвоят эти деньги и не зажгут лампад. Вы должны были купить это масло у меня».
Лама-настоятель говорит: «У нас монахи дикие, это не то, что в Сиккиме или Ладакхе».
Подходит лама и над ухом колотит в барабан, пока вы не даете ему пригоршню шо. Но через десять минут ему кажется, что вы уже забыли его наружность, и снова с тем же бесстыдством он опять не дает вам покоя, так же, как ваши шо не дают покоя его благочестию.
Откуда эти ламы, требующие «бакшиш» и не стыдящиеся этого торгашеского базарного слова? Кто же заповедал попрошайничество? И откуда эта бездна бездельников и лентяев?
Ламы даже желтой секты женятся, но если их «заслуги» перед Далай-Ламой велики, то Его Святейшество охотно признает состоявшийся брак недействительным и дает высокие назначения.
Народ называет своего правителя «рябым монахом» и прибавляет еще одну легенду о внутренней жизни. Один ученый лама даже воспользовался случаем и толкнул «рябого монаха».
В храмах вонь и грязь, и бормотанье, а за стенами ламские торгашеские сделки и подкупность. Как одиноки достойные фигуры среди этого невежественного базара!
Сколько монастырей лежит в развалинах. Сколько находится в запустении. И насколько каждая развалина старого Тибета внуши тельнее и красивее и по размерам, и по местоположению, нежели жалкая бутафория новейших построек разлагающегося Тибета! И вы чувствуете, что строили эти древние монастыри и замки люди, не похожие на нынешних тибетцев. Бывшие короли Тибета и великий Далай-Лама V отличались большой энергией, о чем свидетельствует и Потала, единственное здание всего Тибета.
Благочестивый служащий Далай-Ламы заболел в пути и из со страдания был взят в караван. С большими заботами и тратой не заменимых лекарств он был доставлен на территорию Тибета, но здесь немедленно обособился и с тем же «благочестием» занялся предательством. Какой устав ламаизма заповедал предательство? Тибетский генерал княжеского рода приглашает вас к себе в ставку. Присылает за вами своих офицеров, принимает подарок, прикла дывается к священным предметам и ревностно перебирает четки. Но затем сообщает правительству, что вы приехали к нему самовольно, помимо его приглашения. Где же граница лжи?
Старшина просит нашего разрешения выдернуть три волоска из бороды верблюда - они обладают большой магической силой, и он зашьет их в свою «ламайскую» ладанку на груди. За мертвую голову верблюда в Тибете платят до 20 нарсангов, так как этот предмет нужен при гадании лам для отвращения града.
Лама, полный таинственности, предлагает купить чудодейственные пилюли. Когда же вы сомневаетесь в надобности этой покупки, то лама, в виде высшей меры убедительности, сообщает вам, что в состав этих пилюль входят экскременты Его Святейшества или ка- кого-либо высокого ламы.
Или благочестивого вида лхасец, состоящий при высокой особе, приносит вам на продажу амулет-ладанку с полной гарантией неуязвимости от огнестрельного оружия за цену в 300 рупий. Объясняет, что амулет заговорен и благословлен очень высоким ламой. Ввиду полной гарантии неуязвимости вы предлагаете счастливому облада телю амулета произвести испытание на нем самом, но верующий лхасец предлагает ограничиться козлом, продолжая уверять в полной силе амулета. Когда же вы на «козла отпущения» не соглашаетесь, то лхасец уходит весьма возмущенный.
В монастырях даже желтой секты очень часто не имеется изображения Майтрейи, о чем совершенно спокойно рассказывают и власти, и ламы. И нигде, кроме Тибета, мы не встречали таких безобразно угольно-черных от грязи лам. Неужели есть наглость утверждать, что Будда или Цзон-ка-па заповедали эту беспросветную грязь?
Около священного менданга полуприкрытая плитами с надписями валяется дохлая собака, и те же священные надписи покрыты человеческими испражнениями. Ни в Сиккиме, ни в Ладакхе мы не видели осквернения ступ и мендангов. Этим заняты «религиозные» тибетцы. Камни со священными надписями разбросаны на полях, и распалось много ступ и мендангов.
Около Лхасы существует место, где рассекаются трупы и бросаются на съедение хищным птицам, собакам и свиньям. На этих трупных останках принято кататься в голом виде «для сохранения здоровья». Бурят Цыбиков в своей книге о Тибете уверяет, что Его Святейшество Далай-Лама выполнил этот нелепый ритуал, уподобляясь некоторым животным.
Вспоминаю, как Елена Ивановна спросила знатную тибетку-герцогиню о системе женского образования в Лхасе, но кроме недоумения этот вопрос ничего не вызвал.
Таких картинок из действительности можно было бы привести множество, и все они связаны с так называемой лучшей сектой желтошапочников, последователей Цзон-ка-па. Но не забудем, что значительная часть населения Тибета принадлежит к секте бон-по, к черноий вере, которая вообще отрицает Будду, измыслив себе со вершенно особого покровителя и руководителя. Почитателей Будды они прямо называют своими врагами и не пускают в свои храмы. Они почитают богов свастики. Подобно черной мессе, ламаистские обряды совершают наоборот, не считают себя тибетцами и держатся совершенно обособленно. Среди них чудовищно проявляется низший вид шаманства, колдовства и темных вызываний, против которых не борется власть Лхасы. Кроме этой многочисленной секты, существует целый ряд племен дикарей с особыми наречиями, кочевников и лесных обитателей, которые находятся на низшей степени фетишизма - мажут маслом жертвенные камни, с ведома лхасского правительства, как мы сами видели, верят в громовые стрелы и почитают самые нелепые амулеты. Степень их невежественности поразительна!
Кроме этого, также очень многочисленного элемента, имеется, как вы знаете, целый ряд разновидностей красных сект, занимающих крупные районы Тибета, совершенно исказивших первоначальный вид Учения Падма Самбхавы.
Понятий буддизма здесь тоже не следует искать, так же, как и в средних кадрах ламаистов желтой секты гелуг-па. Не забудем, что все только что приведенные картины лжи и суеверия, к сожалению, относятся именно к последователям этой секты Цзон-ка-па, почитаемой за лучшую.
Так, постепенно отбрасывая все враждебные, вредные и невеже ственные наслоения, мы увидим, что сознательное почитание буддизма в Тибете будет принадлежать поражающе ничтожному числу людей, из которых добрая часть будет в далеком отшельничестве, не будучи в состоянии вынести официальное проявление ламаизма Лхасы.
Во имя высокого учения Будды, во имя Цзон-ка-па необходимо очистить Учение в Тибете, необходимо подвергать лам гораздо более серьезному государственному экзамену, извергая из монастырей не вежд и лентяев. Только тогда может восстановиться понятие ламы- учителя народа. Делал ли Далай-Лама во время своего необычно долгого правления какие-либо попытки очистить засоренное невежеством Учение, пытался ли восстановить первоначальную строгую монастырскую винайю (устав), возвысить понятие труда и искоренять суеверие? Нет, не пытался. Но и сделать что-либо Далай-Ламе не легко. Если вы думаете, что указ Далай-Ламы многого стоит, то вы ошибаетесь. У нас был широковещательный паспорт далай-ламского правительства, и на наших глазах народ отказывался исполнять указы своего правителя. «Мы девашунга не знаем», - говорит старшина. А чиновники только измышляют, как можно по-своему истолковать текст бумаги в зависимости от щедрости «подарка», на который намекают без всякого стыда.
Мы слышали, как исчезают на пути гонцы к Далай-Ламе. Мы видим, в каком изорванном виде бросаются на дороге письма на имя Его Святейшества.
Посылаю вам портрет Далай-Ламы, написанный местным художником с натуры.
В самое последнее время лхасское правительство выбросило на рынок священные предметы, принадлежавшие Таши-Ламе. Пошли в руки торговцев редкие древние танки и другие священные изображения. Об этом варварском акте с болью рассказывал мне махараджа Сиккима. Дела Тибета пришли в упадок. В подобном положении, как сейчас, Тибет существовать не может.
Непостижимо странно представить себе, в какие суеверные услов ности вылились в Тибете так ясно данные заветы Будды и Его ближайших замечательных последователей. Вспомним замечательные труды Ашвагхоши, Нагарджуны, гимны отшельника Миларепы, а затем канон Аттиши и великого амдосца Цзон-ка-па. Разве эти ревнители Учения допустили бы хоть одно из только что при веденных оскорбительных религиозно-бытовых явлений? Разве они могли бы примириться с той необычайной ложью, коварством и суеверием, которые пронизали все слои народа и особенно его пра вящий класс?
После английской экспедиции в Лхасу в 1904 г. Уодделль сооб щил в своей книге, что тибетское правительство устрашало англичан тем, что будто бы сорок тысяч воинов из К'ама рвутся в бой и правительство не в силах их удержать, но ни один из этих «воинов» так и не показался. Эта беззастенчиво-хвастливая ложь представля ется очень характерной в устах тибетских властей.
Сэр Чарльз Бэлл в своем тибетском словаре указывает фразы: «Не лгите», «Опять ложь», «Не лгите, иначе вас высекут». Это не случайно. Коренной тибетец, житель берегов Брахмапутры, говорит: «Пелинги (иностранцы) тем лучше, что не лгут, а наши все лгут».
Ложь и ложь! Как прискорбно каждому сообщению власти пред посылать, что это ложь или по коварству, или по глубочайшей невежественности. И при том всегда лицемерно прибавляется: «Мы религиозные люди» и следуют высшие клятвы тремя жемчужинами. А преувеличение доходит до такой степени, что образованный лама утверждает, что Тибет никогда не был под властью Китая, а наоборот, был покровителем его.
Жалкая глинобитка называется в документе тибетскими чиновниками «величественным снежным дворцом». Титул лхасского прави тельства, выбитый даже на плохих медных монетках шо, с само восхвалением объявляет: «Благословенный дворец, победоносный во всех направлениях». И в основе этого самохвальства лежит невежественность вследствие отчужденности от всего мира. Буддисты Ладакха, Сиккима и Монголии, соприкоснувшиеся с внешними элементами, проявляют гораздо более совершенный образ мысли. Невежество порождает хвастовство, а самохвальство - непомерную ложь, которая поражает в Тибете. Положительно, тибетский шаман не может более застращивать народы своими страшными масками и самодельными атрибутами. Вблизи таких истинно священных мест, как Капила васту, Кушинагар, Бодхгайя, Сарнатх, где протекала жизнь самого Благословенного, вблизи Индии с великой Ведантой, не могут жить остатки темного шаманизма. Те почтенные ламы, которые своей просвещенной трудовой жизнью следуют заветам Благословенного, конечно, не примут на себя все сказанное. Оно относится к невеже ственным и вредным лгунам. Они вместе с нами скажут во имя истинного Учения: «Сгинь, шаман! Ты не вошел в эволюцию! Восстань, светлый ученик заветов Великого Учителя жизни Будды, ибо только ты можешь называться ламой-учителем народа. Ты осознаешь, что такое знание, правда, бесстрашие и сострадание».
Замечайте: среди подавленного сознания, среди поражающей нищеты и грязи народа, нередко питающегося падалью, ясно видна картина разложения Тибета. Послушайте рассказы о чрезмерных поборах. Всему приходят сроки. То, что еще в недавнем прошлом могло под прикрытием таинственности просуществовать, в сегодняш нем восходе уже оказывается неприемлемым.
Райдер, Уодделл, Дезидери, Дегоден и многие другие, посетившие Тибет, отрывочно называли шаманистские атрибуты старым хламом. Теперь это отрывочное заключение должно превратиться в утверждение, от которого зависит справедливое и ясное отграничение буддизма от шаманского ламаизма.
Мы видели отрывки извращенных магических ритуалов, потеряв ших свой первоначальный смысл; видели магические кинжалы и острия. Узнавали остатки ритуала магических зеркал. Вспоминали бросание зерен демонам стихий, замыкание круга, курения и жертвы- какие-то осколки старой церемониальной магии, противоесте ственно связанной с именем и изображением Благословенного. Я не делаю никогда общих выводов и всегда с особенной радостью вспоминаю о тех добрых явлениях, которые встречались на пути.
Знаем многое хорошее о Таши-Ламе, вспоминаю умный лик на стоятеля из Чумби, бежавшего вслед за духовным вождем Тибета. Вспоминаются привлекательные облики настоятеля Спитуга в Ладакхе, настоятеля из Ташидинга в Сиккиме, монгольского ламы, занятого переводом алгебры, настоятеля монастыря Гум, гелонгов и прекрасных живописцев из Таши-Люмпо. Но все эти люди находятся далеко от Лхасы или уже оставили пределы Тибета как политические эмигранты. С ними мы по-прежнему встретились бы доверчиво и дружественно и поговорили бы в тиши гор о высоких предметах.
Несение высоких заветов Будды накладывает и высокую ответст венность. Предвидение светлого Майтрейи устремляет в сознательную эволюцию. Познание великого понятия Шамбалы обязывает к неустанному пополнению знания. Есть ли при этих высоких понятиях место звериному шаманизму и фетишизму?
Бесстрашный Лев неустанно боролся против суеверия и невежества. Он изгнал бы всех лицемеров, набивающих себе карманы за фальшивые требы. Дэви-Неел, проведшая ряд лет в Тибете, в своих статьях приводит тибетское предсказание о необходимости очищения Лхасы от нечестивых элементов. Мы имели случай убедиться, что подобное верование живет в народных массах, которые отделяют себя от Лхасы. Хоры просят не смешивать их с тибетцами. Амдосцы и жители К'ама всегда подчеркивают свою отделенность от лхассцев, к которым, конечно, себя не причисляют мишими и всякие лесные и дикие народности. Также мы убедились, что по предсказанию, вышедшему из монастыря Тенжелинга, правящий Далай-Лама называется Тринадцатым и последним. Тот же народ тайком спрашивает о судьбе почитаемого им Таши-Ламы и шепчет с надеждой, а не вернется ли он с китайцами? Настолько тяжел беспросветный, давящий шаманский режим, и даже самое подавленное человеческое сознание понимает, что так продолжаться далее не может. Светлое имя Будды должно быть освобождено от корыстных рук, и невеже ство должно замениться просвещением. Мрачное средневековье не может более существовать и прикрываться лицемерной маской религиозности.
Знаю, что есть лица, которые мне скажут: «Да ведь нам известно, что никакого буддизма в Тибете нет, что ламаизм и шаманство не могут узурпировать высокое понятие имени Будды». Правильно, но в широких массах до сих пор в связи с Тибетом употребляется наименование «буддизм», и таким порядком даже черный шаман попадает в разряд людей, к которым прислушиваются.
Наваждение Тибета было настолько велико и в европейских кругах, что даже серьезные люди и члены кружков заботливо охраняли это ложное понятие. Потому-то все серьезно преданные изучению буддизма имеют прямую обязанность разъяснять широким массам, что великое понятие высокого Учения не имеет ничего общего с колдовством и суеверием, которое ловко подставлялось и застращивало нетвердые умы.
Подчеркнем: конечно, существуют народы еще более невежественные и ничтожные, нежели тибетцы. Мы не предъявляем к этим уходящим вырожденцам серьезных требований, ведь они о себе ни чего особенного не воображают. Иное дело с Тибетом, который, оставаясь на низкой степени дикости, воображает себя наместником Будды и держателем основ великого Учения. В таком случае принятая ответственность велика. Тибетцы ненавидят китайцев, смотрят свысока на ладакхцев, сиккимцев, бутанцев, боятся англичан и русских, не доверяют и не впускают японцев, отворачиваются от мусульман, называют бурят быками, грубо обращаются с калмыками, считают монголов своими данниками, презирают Хинаяну Бирмы и Цейлона. Получается уродливый конгломерат человеконенавистничества, противоречащий Учению Будды. Притом, презирая всех вследствие своего глубокого невежества, тибетцы сами непрочь попользо ваться выгодой от каждого из перечисленных народов. Население более не выдерживает. Вспыхивают восстания. Литанг и Батанг - одни из самых плодородных мест Восточного Тибета - снова заняты китайцами. Осенью 1927 года были волнения среди северян Хор-па. Сейчас получены сведения о крупном восстании в К'аме, где убит губернатор и пятьсот солдат. Стрела войны - объявление мобилизации в виде стрелы, обернутой красным шелком, следовала несколько дней при нашем караване. Можете себе представить нас в виде носителей стрелы войны. В К'ам двинут даже гарнизон Ши гацзе и двести пятьдесят человек с запада от Тингри. Там, где плохо поставлено великое Учение, там плохи и внешние дела. По сути путники говорят о налогах, доходящих до 10 долларов в месяц с крестьян. Оскорбительное отношение к соседям и грабительские по боры внутри - ведь это политика самоубийства.
Кроме Лхасы и Гиангцзе (благодаря англичанам), где есть кое- какие продукты третьего сорта из Индии или Китая, вы не найдете в других городах ничего. В больших местечках даже нет ни одной лавки. Ни масла, ни молока, ни сахара, никаких овощей. Немного ячменя и сухая баранина. К вам приходят в сумерках какие-то люди, прося продать им что-либо, но начать торговлю они явно не решаются, боясь прожорливого начальства. Страшно подумать, что имя Будды смешано с этой грязью физической и духовной.
Подлинность ознакомления с истинным положением религии в Тибете, конечно, зависела от знания языка. Через постороннего переводчика вы не подойдете к чувствительному, сложному аппарату религиозных наслоений, но нам посчастливилось в этом отношении. Знание тибетского языка Ю.Н. Рерихом, магистром Гарварда, свидетельством самих тибетцев поставлено на второе место после сэра Чарльза Бэлла, которого они считают лучшим практиком языка. Таким путем, не в случайной передаче, но в непосредственном общении мы знакомились с неприкрашенной жизнью Тибета.
Друзья, мы подходим к Гималаям. Спешно пошлю вам эти строки. Знаю, вы ждете узнать действительность буддизма в Тибете. Вы изучаете Учение Будды, и потому никакое шаманское наваждение не отвлечет мышления вашего в ложном направлении. Вы знаете, что Таши-Ламу достойно приветствовали в Китае и он недавно издал новое обращение к Шамбале; что то высокое, которое вы почитаете, не нуждается в защите Тибета.
В прочих перечисленных странах мы имеем много сотрудников просвещенных и ревностных, для которых имя Будды является действительно подлинной святыней. Знаю, как вы ищете правду и действительность, потому и спешу сообщить вам то, что мы действительно видели.
По счастью, столько подлинного сохранилось и в санскритской, и в китайской, и в японской литературе. Мною уже заказано собра ние священных книг Канчжура и Танчжура, которые прошу принять от меня в дар как первое собрание этих книг для Америки. Вы поместите это собрание в нашем Буддийском центре, конечно, сде лав его доступным для всех желающих серьезно изучать этот предмет. Вероятно, придется предпочесть издание лхасской печатни, так как я слышал, что старые доски печатни в Шигацзе значительно стерлись. Вы знаете, как разместить это собрание в 333 тома на полках по боковым стенам дуканга Шамбалы.
Друзья, вы знаете, что в моей привычке смотреть на все явления добрым глазом, как вы видели в заметках о Сиккиме и Ладакхе (Himalaya, Brentanos, N.Y.), и потому все сказанное не может быть нисколько преувеличено, наоборот, многое может быть добавлено. Но бывает, когда великие понятия умаляются, необходимо сказать слово со всей справедливостью. Предвидя будущее, Будда говорил: «Учение подобно пламени факела, зажигающему бесчисленные огни; огни эти могут способствовать варке пищи или рассеивать тьму, но пламя первого факела остается неизменно сияющим» (Сутра, 42).
И сейчас в Ладакхе и Сиккиме достойные ламы воздвигают ве ликие изображения Майтрейи как символ наступления новой эры. Они-, одинокие, понимают, сколько очищений и восстановлений должно быть совершено неотложно. Эти, одинокие, еще могут возносить обращение: «Да будет жизнь тверда, как адамант; победоносна, как знамя Учителя; сильна, как орел, и да вечно длится!»
Николай Рерих
|
