|
Махаяннья сутта: Жертвоприношение
АН 7.47
Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. И тогда брахман Уггатасарира сделал приготовления для великого жертвоприношения. Пятьсот быков были приведены к [жертвенному] столбу для жертвоприношения. Пятьсот волов... пятьсот тёлок... пятьсот коз... пятьсот баранов были приведены к [жертвенному] столбу для жертвоприношения.
И тогда брахман Уггатасарира отправился к Благословенному и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями он сел рядом и сказал Благословенному:
«Я слышал, Мастер Готама, что зажжение жертвенного огня и воздвижение жертвенного столба приносят великий плод и пользу».
«Брахман, я также слышал об этом».
И во второй раз... и в третий раз брахман Уггатасарира сказал Благословенному: «Я слышал, Мастер Готама, что зажжение жертвенного огня и воздвижение жертвенного столба приносят великий плод и пользу».
«Брахман, я также слышал об этом».
«В таком случае, Мастер Готама и я – в полном и всецелом согласии».
Когда так было сказано, Достопочтенный Ананда обратился к брахману Уггатасарире: «Брахман, Татхагат нельзя спрашивать так: «Я слышал, Мастер Готама, что зажжение жертвенного огня и воздвижение жертвенного столба приносят великий плод и пользу». Татхагат нужно спрашивать [вот как]: «Господин, я хочу зажечь жертвенный огонь и воздвигнуть жертвенный столб. Пусть Благословенный посоветует мне, наставит меня так, чтобы это привело к моему благополучию и счастью на долгое время».
И тогда брахман Уггатасарира сказал Благословенному: «Мастер Готама, я хочу зажечь жертвенный огонь и воздвигнуть жертвенный столб. Пусть Мастер Готама посоветует мне, наставит меня так, чтобы это привело к моему благополучию и счастью на долгое время».
«Брахман, тот, кто зажигает жертвенный огонь и воздвигает жертвенный столб, ещё даже до жертвоприношения поднимает три неблагих ножа, которые имеют страдание своим исходом и результатом. Какие три? Телесный нож, словесный нож, умственный нож.
Брахман, тот, кто зажигает жертвенный огонь и воздвигает жертвенный столб, ещё даже до жертвоприношения зарождает такую мысль: «Пусть столько-то быков будут умерщвлены в жертвоприношении! Пусть столько-то волов... тёлок... коз... баранов будут умерщвлены в жертвоприношении!» Хотя [он думает]: «Совершу заслугу», он совершает злодеяние. Хотя [он думает]: «Совершу благое», он совершает неблагое. Хотя [он думает]: «Найду путь к благому уделу», он ищет путь к неблагому уделу. Тот, кто зажигает жертвенный огонь и воздвигает жертвенный столб, ещё даже до жертвоприношения поднимает этот первый неблагой нож – умственный, который имеет страдание своим исходом и результатом.
Далее, брахман, тот, кто зажигает жертвенный огонь и воздвигает жертвенный столб, ещё даже до жертвоприношения произносит такую речь: «Пусть столько-то быков будут умерщвлены в жертвоприношении! Пусть столько-то волов... тёлок... коз... баранов будут умерщвлены в жертвоприношении!» Хотя [он думает]: «Совершу заслугу», он совершает злодеяние. Хотя [он думает]: «Совершу благое», он совершает неблагое. Хотя [он думает]: «Найду путь к благому уделу», он ищет путь к неблагому уделу. Тот, кто зажигает жертвенный огонь и воздвигает жертвенный столб, ещё даже до жертвоприношения поднимает этот второй неблагой нож – словесный, который имеет страдание своим исходом и результатом.
Далее, брахман, тот, кто зажигает жертвенный огонь и воздвигает жертвенный столб, ещё даже до жертвоприношения вначале осуществляет приготовления, чтобы убить быков на жертвоприношении. Вначале он осуществляет приготовления, чтобы убить волов... тёлок... коз... баранов на жертвоприношении. Хотя [он думает]: «Совершу заслугу», он совершает злодеяние. Хотя [он думает]: «Совершу благое», он совершает неблагое. Хотя [он думает]: «Найду путь к благому уделу», он ищет путь к неблагому уделу. Тот, кто зажигает жертвенный огонь и воздвигает жертвенный столб, ещё даже до жертвоприношения поднимает этот третий неблагой нож – телесный, который имеет страдание своим исходом и результатом.
Брахман, тот, кто зажигает жертвенный огонь и воздвигает жертвенный столб, ещё даже до жертвоприношения поднимает эти три неблагих ножа, которые имеют страдание своим исходом и результатом.
(1-3) Есть, брахман, эти три вида огня, которые следует отбросить и избегать, и не следует взращивать. Какие три? Огонь жажды, огонь злобы, огонь заблуждения.
И почему огонь жажды следует отбросить и избегать, и не следует взращивать? Тот, кто возбуждён жаждой, одолеваем жаждой, с умом, охваченным ей, пускается в неблагое поведение телом, речью, и умом. В результате после распада тела, после смерти, он перерождается в состоянии лишений, в плохом уделе, в нижних мирах, в аду. Поэтому этот огонь жажды следует отбросить и избегать, и не следует взращивать.
И почему огонь злобы... и почему огонь заблуждения следует отбросить и избегать, и не следует взращивать? Тот, кто заблуждается, одолеваем заблуждением, с умом, охваченным им, пускается в неблагое поведение телом, речью и умом. В результате после распада тела, после смерти, он перерождается в состоянии лишений, в плохом уделе, в нижних мирах, в аду. Поэтому этот огонь заблуждения следует отбросить и избегать, и не следует взращивать.
|
