|
Под волшебным небом Гокарны
От Гокарны невозможно оторваться, это место притягивает, не отпускает. Здесь я пробыла больше месяца. Ни в одном городе я не задерживалась так долго. Пожила здесь и в глиняной избушке, и в бамбухате – хижине, сделанной из листьев пальмы. Внутри глиняная постель, москитная сетка. А что еще нужно? Правда, еще была соседка. Огромное существо, похожее то ли на крысу, то ли мангуста, то ли еще на кого. Как только выключался свет, сразу раздавался ее разбойничий свист, и это животное выходило на середину и бесцеремонно копалось в моих вещах. Но у меня все было приготовлено для отпора противника – фонарик, рогатка и самый ненужный предмет в Индии,который я случайно обнаружила в своем рюкзаке, клизма. Это впоследствии стало стратегическим оружием. Наполненное водой, оно вызывало ужас у моего непрошенного гостя. Включался фонарик, я садилась на своей глиняной постели и бомбардировала то ли крысу, то ли мангуста, то ли еще кого-то через москитную сетку холодной водой. Враг моментально ретировался. В ночь таких набегов было два- три. Мне предложили отраву, но я не смогла это сделать. Я за честные сражения, с открытым забралом. Это мне вскоре пришлось еще раз доказать.
Запись с диктофона. 14 января. На Кудли бич так. Стоит кафе, за ним жилье, и получается как бы своя территория, свой лагерь. У нас здесь очень интересные жители, много австрийцев, один даже композитор, музыкант, к которому каждый вечер приходят друзья с разными инструментами. Устраивается стихийный концерт. Я иногда сижу рядом и слушаю, иногда засыпаю в своей бамбухате под их музыку. Но в этот раз было все по- другому.
Вечером мы хорошо посидели с американцами в кафе, попели даже песни—они свои, я свои. Расстались далеко за полночь навеселе. Я пришла в свой лагерь. Ничего не предвещало беды. Мои австрийцы сидели и мирно пели, курили бамбук. Я подсела рядом, они предложили мне через тряпочку попробовать хоть понюхать этот челом. Я ярый противник любых одурманивающих средств. ЯРЫЙ. И не курю вдобавок. Но любопытство и ослабленный контроль сделали свое дело. И что тут началось. Вечер перестал быть томным. У меня, как говорит сейчас молодежь, сорвало крышу. Австрийская речь, звучавшая все эти дни, подняла со дна души такую бурю... Я припомнила им все – и тевтонский орден, и Чудское озеро, и грабительский Брестский мир, и Великую Отечественную. Проявляя чудеса военной хитрости, пряталась за своей пальмовой хижиной, как бы врастая в ее стены, и внезапно выскакивала на всех проходящих со словами: Гитлер капут. В руках у меня зловеще маячила клизма. Помню, что они так удирали от меня, аж пятки сверкали. А я вдогон стрелялась и кидалась обувью со словами: «Русские не сдаются». Я была ужасна и, наверное, прекрасна в своем патриотическом порыве. Утром встала рано и убежала на море, чтобы никого не видеть. Мне было стыдно. Но все поняли и более того -- зауважали: давали свои визитки и встречали аплодисментами -- О ес Саша фром раша... А клизму я так и потеряла на полях своего маленького Аустерлица. Может ее кто-то и спрятал от греха подальше.
Как ни хороша Гокарна, но надо было уезжать. Город Хампи, восхлавляемый многими , звал к себе и манил. К новым приключениям, к новым знакомствам я выехала из Гокарны 4 февраля 2010 года.
|
