|
Радха Блиндерман, Истоки индуистского универсализма Часть 3
ПРИНЯТИЕ ИНДУИЗМА В ДОКОЛОНИАЛЬНЫЙ ПЕРИОД
Широко распространено мнение, что изначально индуизм не предполагал переход в индуизм тех, кто по рождению не является хинду, и что это стало возможным только с развитием реформаторских нео-индуистских движений, начиная с VIII века. Однако глубокое изучение истории Южной Азии показывает, что и до зарождения нео-индуизма люди других вер принимали индуизм и иногда даже становились знаменитыми представителями этой религии, которых почитали в индуистском обществе как святых. По отношению к такому социальному феномену, как обращение в индуизм в доколониальный период, многими учеными используется термин "санскритизация". Первым из тех, кто широко популяризировал в 50-е годы этот термин по отношению к такому социальному феномену, как обращение в индуизм, был д-р М. Н. Шринивас, хотя ранее его использовал д-р Б. Р. Амбедкар в своей книге "Касты в Индии".
Шринивас пишет, что санскритизация заключается в том, что представители низкой индуисткой касты, дикого племени или любой другой группы отказываются от своих традиций, идеологии и образа жизни и принимают культуру более высокой касты дваждырожденных. Примером является принятие вегетарианства. По мнению Шриниваса, санскритизация заключается не только в ассимиляции новых традиций и привычек, но подразумевает знакомство и с санскритской литературой. Слова карма, дхарма, папа (грех), самсара и мокша являются самыми известными понятиями среди санскритизированных людей.[1] Этот феномен прослеживается среди народов не только на территории Индии, как например Ахомы и Манипурские племена, но и других стран Южной Азии. Кроме Непала, где санскритизации подверглись племена Кхас, Магар, Невар и Тхару, это происходило в древней Камбоджии, где стоит массивный храм Вишну известный как Анкгор-ват, в Яве и в древней империи Чампа на територии современного Вьетнама.
В этих странах появлялись сословия брахманов и т. д., составлялась поэзия на санскрите и переводились на местные языки санскритские трактаты, например «Ману-смрити», на основе которого были составлены законодательства в древней Индонезии, Бирме и в других странах[2]. Распространение санскритской культурной империи по южной Азии составляет одну из самых удивительных загадок истории, поскольку это происходило не за счет завоеваний или насильственного обращения в индуизм, а благодаря культурному процессу заимствования. Об этом пишет Поллок: «Явление транскультурации, имевшее место [в Южной Азии], произошло благодаря культурному процессу заимствования, который нам [западным людям] менее известен, чем завоевание и насаждение [другой веры]. Это был импульс, в силу которого людям представлялось логичным и даже желанным перенять санскритскую культурно-политическую модель по собственной воле»[3].
Не только народы близлежащих стран Южной и Юго-Восточной Азии, но и завоеватели Индии, такие как среднеазиатские гунны в VI веке, принимали индуизм по собственной воле[4]. Будучи кочевым народом, который жил за счет постоянных набегов на соседей, в том числе на Китай, гунны разрушили империю Гупты на севере Индии и на завоеванных территориях создали собственное царство. Впервые за свою историю они осели, и их правитель Михиракула, приняв шиваизм, в силу своей воинственной природы стал насаждать его в своем царстве и преследовать буддизм[5]. Обращение в индуизм имело место и в период греческого завоевания Индии. Об этом напоминает колонна Гелиодора (около 113 в. до н. э.) в Видише. Ее установил в честь Господа Васудевы греческий посол индо-греческого царя Антиалкида по имени Гелиодор[6].
Эта колонна с Гарудой по сей день стоит напротив храма Васудевы. В надписи Гелиодор называет Господа Васудеву Богом богов. Более того, в этой надписи Гелиодор пишет о себе как о бхагавате, то есть почитателе Вишну. Томас Хопкинс выразил мнение, что скорее всего Гелиодор не был первым греком, принявшим вайшнавизм, хотя мог быть первым, кто воздвиг колонну, которая сохранилась до наших дней[7]. Индо-греческий правитель Агатокл (около 180 лет до н. э.) также выпускал монеты с изображениями Лакшми, Субхадры[8], Васудевы-Кришны и Санкаршаны-Баларамы[9], что может говорить о его обращении в индуизм в определенный период его жизни. Среди буддистов, принявших индуизм, известен сатрап Ришабхадатта (или Ушавадатта), а также cатрап Рудрадаман I[10]. Царь кушанов Васудева I тоже был буддистом, принявшим индуизм[11].
Среди джайнов, принявших индуизм, были царь Паллавы Махендраварман I[12], а также знаменитый шиваитский святой Тирунавуккарасар, который был одним из шестидесяти трех Наяров. Ярким примером обращения в индуизм является история знаменитого поэта Расакхана (1558-1628), который по происхождению был мусульманином, но стал бхактой Кришны. Его настоящее имя было Саияд Ибрагим Кхан, и родился он в богатой семье Патхан Сардаров. Он получил хорошее образование, свободно владел персидским и брадж-бхашей. Согласно легенде[13], когда он увидел изображение Божества Шри Натхаджи (Кришны), он был настолько очарован, что оставил дом и в поисках этого Божества пришел на Говардхан. Однако служители храма не впустили его, потому что у него не было духовного посвящения.
По воле Натхаджи великий учитель Валлабха-сампрадаи по имени Виттхаланатх дал ему посвящение, после чего Расакхану было позволено войти в храм и увидеть Божество. Поэзия Расакхана на браджа-бхаше считается классической литературой хинди. Его стихи проникнуты духом бхакти и описывают красоту Кришны и Его отношения с Радхой. Более того, он перевел «Бхагавата-пурану» на персидский. Данный пример показывает, что в индуизме существуют течения, которые позволяют обращение в свою веру. Не менее знаменита история Салабеги, индуисткого поэта начала XVII века. Мусульманин по рождению, он стал бхактой Джаганнатхи. Существует легенда, что, исцеленный молитвой Джаганнатхе, Салабега захотел увидеть Божество в храме, но его не пустили, потому что считали, что он не хинду, и тогда Джаганнатха сам вышел к нему навстречу[14].
Известным святым XV-го века в Гаудия-вайшнава-сампрадае является и Харидас Тхакур, который был мусульманином по происхождению[15]. Таким образом, история красноречиво свидетельствует о том, что новообращенные индусы могут найти признание в индуистском обществе и даже оставить большое наследие, на протяжении поколений высоко ценимое в Индии. Небезызвестен и Рахим (полное имя Кхазада Мирза Кхан Абдул Рахим Кхан-э-Кхана, 1556 – 1626 г.). Этот мусульманский поэт был одним из "девяти драгоценных камней" при дворе Акбара, но это не мешало ему быть бхактой Кришны и писать стихи во славу Кришны и Рамы. Суфии тоже нередко писали на тему бхакти.
Это пример удивительного синтеза, когда люди верили в истинность и Корана, и Вед с Пуранами. Так поэт-суфий Малик Мохаммад Джаяси (1477–1542 г.), который писал на авадхи, диалекте хинди, создал произведение о Кришне под названием «Канхават», где пересказал «Бхагавата-пурану» и «Харичариту» Лалача[16]. Суфийский поэт Булле Шах (1680 – 1747 вв.) писал о любви Кришны и гопи[17], а суфийский святой Шейх Мухаммад выбрал объектом своего поклонения Раму. Знаменитый поэт Кабир утверждал, что не принадлежит ни к индуизму, ни к исламу, и проповедует учение, сочетавшее в себе философии и духовные практики обеих религий. Дара Шикох (1615 – 1659), сын императора Шаха Джахана, также тяготел к сикхизму и индуизму. Он перевел с санскрита на персидский пятьдесят упанишад, «Йога-васиштху» и «Бхагавад-гиту», а книгу «Маджма-ул-Бахраин»[18] посвятил плюралистическому рассуждению о сходстве суфизма и веданты.
В предисловии к своей книге «Сирр-э-Акбар», которую он завершил за шесть месяцев c помощью пандитов и санньясинов в Варанаси, он выражает мнение, что книга «Китаб ал-макнун», упомянутая в Коране, есть ни что иное как упанишады[19]. Ван Дер Виер пишет, что взаимодействие между суфиями и бхактами в некоторых регионах Индии привело к тому, что индусы и мусульмане собирались в мазаре (суфийском храме) на богослужение, проводимое вайшнавскими священнослужителями[20].. Таким образом, можно сделать вывод, что и до распространения в XVIII-XIX веках индуистских реформаторских идей в индуизме существовали предпосылки к универсализму, и принятие индуизма было возможно в индийском доколониальном обществе. Хотя индуизм не является прозелитирующей религией, такие его направления, как вайшнавизм, с давних пор принимали в свои объятия людей вне четырёх каст. Точно так же в иудаизме, другой непрозелитирующей религии, существует понятие "гиюр" (обращение не-еврея в иудаизм, ивр. גִּיּוּר), и "геры" упомянаются в Танахе, а также в Талмуде в значении "принявший иудаизм"(ger tzedek).
Радха Блиндерман, Бакалавр санскрита(Колледж санскрита в Варанаси),PhD.(Гарвардский Университет), место работы-отд. Южно-Азиатских исследований Гарвардского Университета
|
