|
И учителя, и сообщества способствуют образованию конфликтных сфер; а потому обе стороны должны составлять части решения. Ключом к пониманию этих трудностей будет осознание. В качестве первого шага оно заключает в себе добросовестное исследование.
Добросовестное исследование.
Вот некоторые вопросы; воспользуйтесь ими, чтобы преодолеть заблуждения величия и духовного романтизма, когда они будут прикрывать серьёзные проблемы.
Требуют ли от вас в этом духовном сообществе, чтобы вы нарушили собственное чувство этического поведения или целостности? Существует ли там двойной стандарт поведения – для сообщества в целом и для гуру и немногих людей его ближайшего окружения? Есть ли какие-то секреты, слухи о затруднениях? Злоупотребляют ли главные члены сексуальностью, деньгами или властью? Требуют ли от вас прежде всего денег? Требуется ли им ваше тело? Разрешено ли вам сохранять связь со своими старыми друзьями? Чувствуете ли вы себя в зависимости? Действуете ли в силу пристрастия? Лишена ли практика юмора? (это – важный признак). Существует ли в сообществе тягостное чувство, вызывающее настроение враждебности по отношению к жизни?
Требуют ли от вас слепой веры и неспособности видеть самостоятельно? Имеет ли здесь место проявление чего-то мощного в действительности не заключающего в себе любви? На чём здесь больше сосредоточены – на институте и членстве или на практических методах, ведущих к освобождению? Проявляется ли чувство нетерпимости? Когда вы смотрите на старейших и главных учеников, счастливы ли они, зрелы? Есть ли тут место для перехода к более высокому уровню, для учительства, для выражения собственно дхармы? или людей всегда держат на роли учеников и детей?
Выясните, основано ли сообщество на принципах сектантства и разделения, или оно обладает качеством фундаментализма. Может быть, выяснить это будет трудно, если мы влюблены в сообщество или в учителя. Мы можем чувствовать опьянение своей избранностью, тем, что мы отмечены, что являемся людьми, которые видят лучше, чем все прочие люди на земле. Однако подобная убеждённость неизбежно приводит к изоляции, к пристрастию, к утрате подлинной мудрости и сострадания.
Страстность, с которой ученики провозглашают «единственный истинный путь», обычно оказывается указанием на непризнанную неустойчивость; часто под поверхностью этой страстности скрывается огромный бессознательный или глубоко упрятанный страх или сомнение. О персидской святой Рабийи рассказывают следующую историю. Однажды Рабийя заболела, и друзья пришли её навестить. Они начали чернить все вещи в мире, чтобы показать ей, какими святыми в действительности являются. Она посмеялась над ними. «Должно быть, вас ещё очень интересует этот мир, – сказала она, – иначе вы не говорили бы о нём так много. Тот, кто отказывается от лавки, должен сначала купить её». Утверждение о том, что на этой земле пробудится или будет освобождена только какая-то небольшая, избранная группа людей, никогда не бывает истинным. Пробуждение – это первородное право каждого человека, каждого создания. Нет единственно правильного пути.
Каждый из нас должен научиться стать своим собственным авторитетом. Это и только это принесёт нам освобождение. Помните совет Будды недоумевающим селянам-каламам. Мы должны сами посмотреть на свою жизнь, не обращая внимания на взгляды других; и только тогда, когда практика оказывается явно благотворной, нам надо ей следовать. Своим любящим сердцем мы должны спросить: становлюсь ли я более изолированным, неприятным, потерянным или пристрастным? Увеличиваю ли я своё страдание? Возрастают ли во мне ясность и свобода? Существует ли у меня большая способность самому познавать, быть сострадательным и терпеливым?
Отвечая на эти вопросы, мы должны совершить даже более трудный поступок, нежели только их постановка. Мы должны говорить правду самим себе; и мы должны говорить правду в своих сообществах. Говорить правду в сообществах – значит сделать само сообщество сознательным. В этих ситуациях важной практикой становится называние демонов; надо также научиться говорить полным голосом с состраданием и ясностью.
Нам необходимо поговорить с учителем, увидеть, есть ли здесь понимание, будет ли учитель участвовать в исправлении трудностей. Мы должны настаивать на том, чтобы прекратилось эксплуататорское поведение. В этом духе много лет назад мне пришлось лететь в Азию в интересах нашего правления директоров, чтобы прямо допросить одного из наших старших учителей, когда он отказался отвечать на обвинения в неправильном сексуальном поведении во время пребывания в Америке. Мы настояли на том, чтобы он говорил правду всему нашему сообществу и учителям, объяснил обстановку, извинился и подтвердил свои этические стандарты для повторного включения в наше сообщество.
В некоторых сообществах задавать вопросы гуру или ламе, мастеру или священнослужителю считается указанием на недуховность или неблагодарность; а подвергать сомнению направление сообщества считается признаком заблуждения и незрелости. Тем не менее мы должны иметь желание спросить своё сообщество: «Как мы оказываемся потерянными, привязанными, пристрастными, как мы получаем пользу, пробуждаемся и раскрываемся?» Необходимо обращать внимание на каждую беспокойную сферу в области веры, на любые иллюзии относительно практики и учителя, на эксплуататорское поведение или нечистый моральный кодекс. Говорить открыто и честно, имея в виду благополучие сообщества, – чрезвычайно благотворно. Этот факт оказывается целительным и преобразующим. Называние демонов с честностью и добротой имеет силу рассеять иллюзию.
Обращение к этим проблемам может быть настолько болезненным и бурным, что зачастую они остаются нерешёнными. Гневные или тайные сходки полные порицаний, опасений и паранойи, никому не приносят пользы. Крайне необходим дух милосердия и заботы обо всех. Для того, чтобы сообщество научилось этому, может потребоваться некоторое время. Часто оказывается необходимо получить помощь разумных старейшин, не входящих в это сообщество, чтобы создать резервуар для встреч, если за этим следует понимание и восстановление положения. Всё же если учитель в какой-то мере обладает открытостью ума, постепенно он и сообщество совместно достигнут зрелости.
Для этого учителя должны быть способны разбираться в скрытых корнях собственных внутренних проблем, будь то старые раны, история культуры или семьи, изолированность, приверженность к привычкам или собственная претенциозность. В некоторых сообществах дело кончалось тем, что мастера посещали встречи анонимных алкоголиков или обращались к консультантам. В других сообществах для окончания изоляции учителя формировались особые комитеты для принятия решений. Как мы сказали, практический подход к трудностям учителей и сообществ требует от нас тех же самый фундаментальных принципов, которые мы усвоили в своей медитации. Мы должны повторно называть демонов, называть трудности, открывать корни неотступных проблем, признавать наличие страхов, действующих в каждом человеке. Мы должны внести в практику осознание и честность в сочетании с глубоким состраданием к себе и ко всем членам сообщества, чтобы нам можно было учиться у этих ситуаций, сделать их своей практикой.
Берите хорошее.
Когда мы имеем дело с человеческими качествами и сложной природой учителей, полезно помнить о некоторых других принципах. Один из них называется – «берите хорошее!»
После обучения у моего первого учителя, ачаана Ча, который во многом был образцом непогрешимого поведения, идеальным гуру, добрым, проницательным и любящим, я отправился учиться к одному знаменитому старому бирманскому мастеру, где должен был пройти годичный курс. Но учитель оказался старым ворчуном и лентяем; он бросал камни в собак, курил бирманские сигары и проводил утро в чтении газет и в разговорах с самыми очаровательными из молодых монахинь. Но в частных собеседованиях это был очень тонкий учитель. Обучив тысячи учеников, он поистине был искусным руководителем в области внутренней медитации. Но когда я видел его в других ситуациях, меня наполняли сомнения и мысли о том, что «он не может быть просветлённым».
Потребовались недели внутренней борьбы, прежде чем я уяснил, что он был великим мастером медитации, но в других отношениях являл собой слабый образец для своей роли. Я понял, что могу взять то, что будет полезным, и не покупать всю упаковку. Мне не было нужно подражать этому мастеру. Тогда я почувствовал прямо-таки нежность к нему, думал о нём с любовью и благодарностью. Мне не хотелось походить на него, но я благодарен ему за многие чудесные вещи, которым он маня научил.
Признать воздействия ореола.
Для того, чтобы взять хорошее, нам надобно признать и второй принцип разумных взаимоотношений – освободиться от воздействия ореола. Воздействие ореола – это не подвергаемое рассмотрению предположение, что если мастер медитации или духовный учитель хорош в одной области, он должен быть хорош и во всех других областях, что если он знает нечто о внутреннем виденье, он в одинаковой мере будет знать о том, как воспитывать детей и как обращаться с автомобильным механизмом. Легко увидеть, как эта фантазия повторно разыгрывается в духовных сообществах.
Одна ясноглазая супружеская пара спрашивала своего учителя, известного тибетского ламу, о рождении детей. Этот лама соблюдал обет безбрачия, воспитывался в монастыре и действительно ничего об этом не знал; но он дал им совет, взятый из тибетского фольклора. Основываясь на этом совете, супруги попытались самостоятельно принять роды в своём доме в горах. Это привело к тяжелейшему результату: мать и ребёнок оказались на грани смерти.
Другой ученик следовал харизматическому индийскому гуру, чьи учения и могучая любовь внесли в его жизнь великую радость и спокойствие. Ученик был весёлым человеком и более десяти лет жил с заботливым и преданным партнёром; но когда позднее гуру заявил, что гомосексуализм в целом являет собой ужасный грех и ведёт в ад, жизнь ученика оказалась на грани разрушения. Его взаимоотношения были разорваны, вернулись тайные чувства вины и отвращения к себе, мучившие этого человека с детства. Наконец, благодаря помощи извне, ученик сумел понять, что хотя его гуру мог дать ему видения и замечательные поучения в области медитации, он в действительности ничего не знал о гомосексуализме. Только когда он понял это, он сумел с одинаковой любящей добротой удержать и столь ценимые им учения, и собственную жизнь.
Мы можем снова и снова увидеть, как одно измерение жизни не приносит автоматически мудрость в других измерениях. Каждый учитель и каждая практика имеет свои сильные стороны и свои слабости.
Знайте, что сила – это не мудрость.
Чтобы и далее в духовной жизни отделять золото от шлака, мы должны проводить различие между мудростью и силой. Силы могут заключать в себе психические способности, особую духовную энергию, творческие видения для учеников или просто чистую харизму. Существуют многие могущественные люди, которые совсем не обладают мудростью; и есть много мудрых людей, не обладающих никакими особыми силами, кроме своей любви и открытости. Не окажитесь одураченными. Иногда оба эти качества объединены в некоем мудром и мощном учителе, но часто они оказываются спутанными. Мощный учитель может быть мудрым и любящим, но может и не быть таким – силы ничего не доказывают. Когда учитель служит дхарме, божественному, истине, тогда у всех дела идут хорошо; а когда силы используются для того, чтобы служить учителю, возникает проблемный стереотип.
Установить ясные этические принципы.
Наиболее очевидный принцип сохранения духовного сообщества – это установление ясных этических правил, которым следуют все члены этого сообщества. Каждая великая духовная традиция имеет некоторую их версию. Вопрос в следующем: признаны ли эти предписания, ценят ли их, следуют ли им? Один мастер дзэн сказал мне, что соблюдение моральных предписаний очень важно для учеников, но, конечно, мастера дзэн не имеют нужды беспокоиться о них, потому что они «свободны». Можете себе представить, какие неприятности обрушились впоследствии на это сообщество.
Если в вашем собственном сообществе ещё нет ясных этических принципов для учителей и учеников, спросите о них, поймите их. Если это вам нужно, воспользуйтесь внешней помощью – помощью уважаемых старейшин своей традиции или разумных друзей внутри сообщества. В сообществе медитации прозрения у нас имеется свод формальных руководящих принципов, одинаково применяемых учениками и учителями, следующими пяти предписаниям буддизма. Они ясно обращены к обычным сферам, где возможно неправильное, поведение учителей, и включают в себя обязательства воздерживаться от причинения вреда другим вследствие злоупотребления деньгами, сексуальностью или опьяняющими веществами. Они также устанавливают существование совета по этике и метод обращения с трудностями при участии учеников и учителей.
В традиционных правилах для буддийских монастырей принятие решений о нарушениях этики считается целительным процессом, процессом, направленным на восстановление порядка и примирение. Иногда нужны раскаянье и извинения перед сообществом, иногда надобно заново брать на себя обеты, а иногда требуется период наказания и размышления. Создавая руководящие принципы, включайте в них явный процесс обращения внимания на неправильное поведение, где есть место для прямых слов, для сострадательной и непрестанной поддержки этических стандартов. Создайте регулярные встречи членов сообщества, лиц, разбирающих этические проблемы, установите каналы и приёмы полезного общения.
Если в моей попытке придать форму новому платью короля эти проблемы выглядят простыми, если кажется, что с ними легко справиться, то я уверяю вас, что это не так! Эти сферы жизни сообщества могут оказаться самыми болезненными и бурными; они требуют огромной настойчивости и и мудрости каждого вовлечённого в них члена сообщества. Только в такой атмосфере возобладает исцеление.
Место прощения.
Неизбежно во время работы с сообществами, с учителями и с нами самими от нас потребуется известная доля прощения. Прощение не оправдывает поведения учеников, членов сообщества или учителей, явившихся причиной страдания; не означает оно и того, что мы не скажем открыто истину и не будем предпринимать решительные действия, чтобы предотвратить злоупотребления в будущем. В конце концов, прощение просто говорит о том, что мы не выбрасываем кого-то из своего сердца. Исходя из перспективы прощения, мы признаём, что мы все ошиблись, что все мы причинили друг другу страдания, и никто не является исключением. Когда мы вглядываемся в своё сердце и видим то, чего не можем простить, мы также видим, как считали ошибшегося человека отличным от себя. Но разве его заблуждения, страх, боль действительно отличны от наших собственных?
Несколько лет назад, когда наше буддийское сообщество переживало болезненный процесс рассмотрения дела одного учителя, вступившего в сексуальные взаимоотношения с ученицей во время интенсивного курса с запрещением половой жизни, у нас прошла целая серия гневных и сложных встреч. Мы старались понять, как это случилось и что нам нужно сделать в данном случае. Но часто такие важные вопросы были заданы тоном оскорблённости и негодования. И вот в середине одной из труднейших встреч членов сообщества встал один из участников и с величайшей добротой задал всей группе вопрос: «Кто из присутствующих в этой комнате не делался идиотом или идиоткой по отношению к сексуальности?» Вся комната озарилась улыбками, потому что каждый понял, что все мы вместе оказываемся в одинаковом положении. И вот в этом пункте мы начали освобождаться от какой-то части порицания и добиваться мудрой и справедливой реакции на каждого, замешанного в эти болезненные обстоятельства.
Выход из сообщества.
Даже при попытках внести в эти проблемы понимание и прощение иногда мы сталкиваемся со столь тяжёлыми ситуациями, что нашей наилучшей реакцией на них будет выход из сообщества. Некоторые учителя и некоторые сообщества становятся настолько претенциозными, настолько бессознательно двуличными и напутанными, что не хотят или не могут прямо встречать свои трудности. Некоторые нездоровые системы бывают настолько эксплуататорскими и жестокими, что исправить их невозможно. Иногда мы чувствуем сигналы опасности сразу же после вступления, иногда – лишь впоследствии, когда вплотную столкнёмся с реальными проблемами и упорным отрицанием этих проблем учителями и сообществом. Тогда мы узнаём, что должны идти дальше.
Как предостерегает нас Томас Мёртон:
«Самый опасный человек в мире – это созерцатель, которым никто не руководит. Он доверяет собственным видениям. Он повинуется привлекательности внутреннего голоса, а других людей не желает слушать. Он отождествляет волю Бога с собственным сердцем... И если одна только сила его собственной уверенности в себе передаётся другим людям и создаёт у них впечатление действительной святости, такая личность способна сокрушить целый город, или религиозный орден, или даже целый народ. Мир покрыт рубцами, оставленными на его теле подобными визионерами».
Когда мы будем покидать духовное сообщество среди его затруднений или когда учитель и сообщество не пожелают заниматься своими проблемами, мы испытаем необычайную боль. В течение духовной практики наши сердца, по всей вероятности, будут разбиты многими способами; но эта измена окажется одной из самых трудных, и она потребует напряжения. Когда учитель, которому мы доверяли, когда сообщество, которое мы любили, оказывается лицемерным и вредным, у многих учеников этот факт оказывается прикосновением к глубочайшему чувству утраты и ярости. Мы чувствуем себя снова как бы малыми детьми, заново переживающими развод, или смерть одного из родителей, или своё первое переживание несправедливости или измены. Для тех из нас, кто почувствовали напряжённость такого падения учителя или сообщества, возможно, было бы полезно задать себе вопрос: «В каком возрасте я чувствую себя в глубине души, когда реагирую на эту потерю?» Часто мы чувствуем себя очень маленькими; и тогда мы видим, что наши напряжённые чувства относятся не только к текущей ситуации, но и к тому, что не получило разрешения в прошлом. Пожалуй, такое чувство даже являет собой часть стереотипа жестокости или покинутости, который мы повторяли в своей жизни много раз. (Может быть, раньше мы уже отказались от него или в другое время надеялись на спасение). Если это так, мы должны задать себе несколько трудных вопросов. Что привлекало меня в этой системе? Ожидал ли я того, что происходит? Как я участвовал в общей бессознательности?
Освобождение от иллюзий – важная часть духовного пути. Это мощные огненные врата, один из величайших и чистейших учителей пробуждения, независимости и освобождённости, которые когда-либо нам встречаются. Лишиться иллюзий – значит отбросить свои надежды, предположения и ожидания. Но в то время как всё это открывает нам глаза, возникающая в результате боль слишком часто закрывает наше сердце. Великий вызов освобождения от иллюзий состоит в том, чтобы сохранять глаза открытыми и всё же удерживать связь с великим сердцем сострадания. Будет ли наше сердце разбито тёмной ночью нашей внутренней практики или тёмной ночью трудностей сообщества, мы можем воспользоваться этим переживанием, чтобы научиться более глубокому осознанию и более разумной любви.
Процесс исцеления от духовной измены и утраты может продолжаться очень долго. После ярости и печали приходит огромная опустошённость сердца, как если бы что-то было из нас вырвано. Однако эта пустота – не просто результат предательства учителя или группы. Она существовала здесь всё это время на тех путях, которым, возможно, изменили мы сами. В конце концов нам надо вернуться к тому, чтобы взглянуть на самих себя и почувствовать те дыры, которые старались заполнить снаружи. Нам следует найти собственную природу будды и открыть в этих трудностях урок, который действительно необходимо усвоить.
Хотя для некоторых людей освобождение от иллюзий и трудностей и является очень тяжёлым переживанием, оно оказывается именно тем, что им нужно более всего, прежде чем они смогут возвратиться к самим себе. Я не хочу сказать, что нам надо стремиться к тому, чтобы подвергать себя жестокости; но иногда для того, чтобы создать разумного ученика требуется заблуждающийся или ложный учитель. Даже если ученики чувствуют, что утратили веру, истина заключается в том, что мы никогда не можем утратить свою веру, а просто отказываемся от неё на некоторое время. Мы говорим: «Я потерял своё сердце»; но это означает, что мы на время отказались от сердца, однако наше сердце, как вера и вечная истина, находится всегда с нами.
Истина не принадлежит Будде или какому-то мастеру. Как бывало говорил ачаан Ча:
«Дхарма, как Истинный Путь, подобна подпочвенной воде. В любое время, когда мы роем землю, мы найдём её там».
Суровое испытание наших взаимоотношений с духовными сообществами и учителями может преобразить наш первоначальный идеализм в мудрость и сострадание. От искания совершенства мы перейдём к выражению мудрости и любви. Тогда мы сможем прийти к пониманию замечательного утверждения Судзуки-роси, когда он сказал: «Строго говоря, нет такой вещи, как просветлённый человек.
Есть только просветлённая деятельность. Поскольку освобождением никогда не обладают, когда кто-то думает: „Я просветлён", – возникает противоречие в понятиях. Мудрость, сострадание и пробуждение никогда не бывают достижением, предметом прошлого. Если они не живут здесь, в нас самих и в наших сообществам тогда наша задача очевидна – возьмите то, что находится перед вами здесь и сейчас, и преобразите также и это в своих сердцах в мудрость и сострадание.
Джек Корнфилд, "Путь с сердцем".
|
