|
Вот, нашла у себя свой рассказ (2005 год), решила выложить. Что-то вроде фэнтези :)
Кочевник
- Почему ты не спишь? Уже двенадцатый час.
- Во-первых, у меня каникулы, так что мне не надо рано вставать, а во-вторых, там что-то есть.
- Где?
- В шкафу.
- Не валяй дурака, ты же не маленький, - сказала мама, открывая шкаф, из которого на нее посыпался хлам, - черт! Ты когда-нибудь наведешь тут порядок?
- Я только сегодня прибрался. Но там кто-то шевелится.
- Не удивительно. Развел тут крысятник. Возьми к себе в комнату кошку, пусть отрабатывает свой вискас.
- Ну давай, тащи ее сюда - согласился Егор.
Мама сходила на кухню и вернулась с нежелающей просыпаться кошкой, которая совершенно расслабленно свисала у нее с рук.
- Давай, Муха, повылавливай мышей, да сложи их ему на подушку.
Оставив Муху в комнате, мама закрыла за собой дверь. Кошка и не думала просыпаться, растянувшись там, где ее опустили на пол. Тишину нарушало только тиканье старинных часов, из которых Егор еще в возрасте своих первых открытий выковырял кукушку и выпустил ее полетать с одиннадцатого этажа. Вдруг из шкафа снова послышался шорох. Егор включил ночник. Кошка, вместо того чтобы заинтересоваться мышами, нервно зашипела и забилась под кровать. Егор хотел было подойти и посмотреть в чем там дело, но из-за того, что случилось в следующий момент, он не смог пошелохнуться. Было слышно, что внутри происходит какая-то возня, шкаф стал скрипеть и сотрясаться от толчков. Ни на мышей, ни даже на крыс это не было похоже. Наконец, дверца поддалась, и на пол с грохотом вывалился человек. Из-под кровати донесся угрожающий кошачий вой.
- Merde! - закричал выпавший из шкафа незнакомец, - Как тебя там, Джордж, какого хрена ты запер дверцу на ключ?
- Я не запирал, - почему-то виновато оправдывался испуганный Егор, - это, наверное, мама.
Гость был высокий и широкоплечий, одетый в шубу, сделанную из шкуры неизвестного зверя серо-бурого цвета и пегие меховые сапоги. Его жесткие седые волосы, нордический профиль, впалые небритые щеки и стальные глаза вызывали у Егора ассоциации с чем-то волчьим и степным. Человек встал, энергично отряхнулся и привычным движением протянул было руку, чтобы прикрыть за собой дверцу шкафа. Но шкаф снова закачался, и из него с достоинством вышел великолепный белый конь. Конь пристально и немного удивленно взглянул на Егора своими темно-лиловыми глазами, как будто спрашивая, что он тут делает. Затем, потеряв к нему интерес, оглядел комнату, принюхался и, аккуратно выбирая место между носками, завалами бумаги, компакт-дисками и стопками книг, возвышающимися в самых неожиданных местах, ступил в сторону окна.
- Погоди, Клаус, - сказал человек в шубе, обращаясь к коню, - ты пока повремени, я тебя позову, когда надо будет.
Клаус недовольно хмыкнул и снова исчез в шкафу. Помахав Егору рукой, гость направился было к выходу.
- Подождите, - к Егору вернулся дар речи, - а вы кто?
Незнакомец окинул его слегка усталым насмешливым взглядом.
- Сантехник, блин.
За стеной послышались шаги. Это мама проснулась. Сантехник-самозванец на мгновение растерялся, а потом спрятался за дверью, отчаянной мимикой и жестами показывая Егору, чтобы тот его не выдал. Открыв дверь, мама увидела мирно спящего сына. С безумными глазами и шерстью дыбом, кошка пулей выскочила из-под кровати и, едва не врезавшись в мамины ноги, унеслась вдаль.
- Не прикидывайся спящим, Жора, - сказала мама, - что здесь происходит?
- Да это кошка бесится, - сонным голосом проворчал Егор, - спать мешает.
- С чего бы это ей беситься?
- Не знаю, мам, дай поспать.
- Ладно, завтра разберемся с твоей кошкой, - мама прикрыла за собой дверь.
Когда шаги стихли, человек в шубе захихикал.
- Молодец, Джордж, не выдал меня. Да и оно тебе надо - объяснять родителям, откуда в твоей спальне посторонний мужик.
- Ага, да еще и в шубе, - усмехнулся Егор.
- А что не так с моей шубой? - насторожился гость.
- Да нет, ничего, клевая шуба. Только сейчас на дворе июнь месяц.
- И что, если июнь?
- Как что? Лето ведь, жара.
- То есть, если я тебя правильно понял, сейчас шубы у вас не носят?
- Нет, конечно.
- Спасибо, просветил, - сказал гость, снял шубу и запихнул ее в шкаф, - ничего, если она у тебя побудет?
Под шубой на нем оказалась красная широкая рубаха на выпуск с вышивкой на вороте и манжетах, перехваченная синим шелковым поясом и пышные черные шаровары. Егор прыснул от смеха.
- Опять что-то не так? - покосился на него странный сантехник.
Тут Егор осознал абсурдность происходящего и решил все-таки выяснить, кто этот человек, вывалившийся из его шкафа посреди ночи.
- Да, - ответил он, - опять что-то не так. Но я вам не скажу, что именно, пока вы не скажете, кто вы на самом деле.
- Ладно, - сказал незнакомец, устраиваясь в жалобно скрипнувшем вращающемся кресле на одной ножке, - время еще позволяет. Начнем по порядку.
Я, вообще-то, просто кочевник. У меня нет родины. Вернее, если говорить о месте, в котором я в этот раз родился, то это было на земле, среди людей, в Руане.
- Где это? - Спросил Егор.
- В Нормандии. Кочевник может родиться у кого угодно, - происхождение никак не влияет на его образ жизни и привычки. Мое первое знакомство с параллельными мирами произошло в пятилетнем возрасте, когда я пустился в исследования потаенных уголков нашего дома. Я поднялся по лестнице, ведущей на чердак, открыл затянутую паутиной дверь, к которой раньше боялся даже приближаться, храбро шагнул в темноту и провалился во что-то мягкое. Казалось, что я тону в пушистых серых облаках. Как выяснилось, это был хвост Кота. Выбравшись из шерсти, я отошел чуть подальше, чтобы разглядеть это существо целиком. Гигантский Кот был размером с гору. Я испугался, заметив, что эта пушистая дымчатая гора внимательно смотрит на меня зелеными глазами.
Это был мой первый проводник. Он научил меня влезать в параллельные миры, пользуясь нехитрыми земными приспособлениями, и находить дорогу обратно. Прячась под обеденным столом, можно было проскользнуть в подземелье изумрудных ящериц. Но из-за неопытности я появлялся там в форме комара, и ящерицы пытались меня сожрать. Спускаясь в винный погреб, я оказываюсь в громадной пещере, освещенной множеством лампад, в центре которой неистово танцует восьмирукая женщина с головой львицы с огненными волосами и глазами. Несмотря на свой устрашающий вид, она настроена дружелюбно, хватает меня за руку и заставляет плясать вместе с ней.
Кот научил меня использовать двери, окна и картины как способ проникновения в другие миры. Я стал все больше и больше времени проводить в путешествиях, забредая все дальше и дальше от земли. Вернувшись однажды после трех веселых дней, проведенных в бурных состязаниях по скоростной езде на летучих мышах между другими кочевниками на отдаленной необитаемой планете, я с ужасом обнаружил, что на земле прошло уже триста лет, и от моих родных не осталось и следа. Кот, всегда незримо присутствующий рядом со мной, в тот момент пришел ко мне, и я плакал, уткнувшись в его громадную пушистую лапу, а он говорил что-то доброе, и его спокойный голос давал мне силы. С того момента Кот взял на себя роль моего опекуна. Да и по сей день он неизменно приходит ко мне на помощь в трудную минуту.
Бродяжничество - это моя природа. Для меня мучительно подолгу оставаться на одном месте, в каком-то одном мире. Оседлые жители разных миров порой обращаются к кочевникам с просьбами что-то передать жителям других миров. Мы для них что-то вроде курьеров. Конечно, никто не обязывает нас выполнять их поручения, но за услуги они платят разными ценностями. Например, женщина-львица наградила меня огненным мечом, который появляется у меня в руках во время боя. Да я иногда и бесплатно это делаю, потому что люблю путешествовать. Вот и сейчас я здесь оказался по делу. На этот раз я выполняю поручение самого Кота.
- А как вас зовут? - спросил Егор.
- Родители назвали Жан Батистом, но Кот, другие кочевники и немногие из знакомых людей называют меня по-своему - Вагрант, то есть бродяга. И, пожалуйста, давай на "ты".
- Ладно. А как ты очутился в моем шкафу?
- Я уже давно облюбовал твой шкаф. Просто на этот раз как-то шумно и неуклюже получилось. Может быть, я старею.
- Чем тебе нравится мой шкаф?
- Да он просто создан для перемещений в другие миры. Такой величественный, готичный, овеянный духом старины, кишащий голодными привидениями и эфирными пауками...
Егор побледнел и с ужасом уставился на шкаф.
- Я его сегодня же выброшу нафик!
- Ладно, Джордж, - смягчился Вагрант, - я шучу, нет там никаких привидений. Выбор пал на твою комнату чисто случайно. Я бы мог появиться в каком-нибудь переулке, никому не мешая. Но мне рассказывали, что в России страшно холодно и по улицам ходят волки и медведи. Поэтому я решил сначала оказаться в чьем-то доме, а потом уже сориентироваться по ситуации, насколько там холодно, и не нужно ли достать меч на тот случай, если на меня нападут дикие звери. Когда мы обсуждали этот вопрос, то Кот посоветовал мне выбрать твою квартиру, и я согласился.
Егор рассмеялся. Стараясь не шуметь, он уткнулся лицом в подушку и несколько минут трясся от смеха. Почувствовав себя неловко, кочевник смущенно ждал, пока тот успокоится.
- Так вот почему ты так одет, - сказал Егор. - Ты столько лет путешествуешь по вселенной, а в России ни разу не был?
- Почему же, я был здесь, и много раз. Но мне ни разу не приходилось выходить из твоей комнаты на улицу.
- Как это?
- Сюда в назначенное время приходил сантехник, мы встречались, и я передавал ему послание. Он тоже кочевник, но все-таки большую часть времени он проводит на земле. У меня уже очень долгое время не было никаких своих дел на земле, поэтому я забегал только чтобы встретиться с местным коллегой.
- Погоди. Но ведь сантехник не может прийти, когда ему или тебе захочется, это же наша квартира.
- Разумеется, - успокоил его Вагрант, - я приходил, когда мне было нужно, устраивал небольшие неполадки, и твоя мама вызывала сантехника. Однажды я перестарался и устроил потоп.
Егор возмутился:
- Ты все это время использовал наш дом как перевалочную базу и делал нам мелкие пакости? В следующий раз подумаешь, стоит ли вызывать сантехника, - а вдруг у него на голове антеннки шевелятся...
- Извини за хлопоты, Джордж. Просто мы не решаемся показываться обычным людям на глаза без необходимости. Вот и приходилось выкручиваться. Но надо сказать, мы не совсем вас обманывали. Сантехник и вправду настоящий.
- Как настоящий? Сантехник-кочевник? Какой же он кочевник, если ему надо каждый день на работу ходить?
- Да, он по-настоящему работает сантехником. Только, как известно, сантехники часто бывают алкоголиками. Вот он этим и пользуется, - все считают, что он уходит в запой. А он в это время служит посредником между враждебными группировками разбушевавшихся норвежских и бельгийских ведьм, пытаясь все уладить без войны, или крутит романы с молодыми и доверчивыми якшинями в пещерах Гималаев. Далеко от земли он не отлучается, потому что питает слабость к человеческим радостям жизни и не хочет, как я, вернувшись издалека, пропустить триста лет земной жизни.
- А что, там, в космосе, разве не холодно? Как ты там одеваешься?
- Когда я перемещаюсь из одного мира в другой, мое тело становится также другим. А на земле у меня, соответственно, человеческое тело.
- А откуда ты узнал мое имя?
- Я знаю тебя еще с рождения.
- А где ты научился говорить по-русски?
- Хороший я был бы посыльный, если бы не умел говорить на всех языках, - ответил Вагрант, - понимание языков приходит само по себе, как внутренний голос. Я понимаю не только людей, но и животных, и даже растения. Кстати, твоя кошка обозвала меня чокнутым мутантом.
- А почему мутантом? - Егору стало неудобно за невоспитанность кошки.
- Наверное, потому что я не совсем человек, и потому что ей не доводилось встречать кочевников раньше.
- Не обижайся на нее. А что это за лошадь была вместе с тобой?
- Не лошадь, а конь, - поправил Вагрант, - Он тоже кочевник, только родился он не среди людей, а в теле коня.
- А животные тоже могут быть кочевниками?
- Конечно. Я же говорю, кочевник может родиться у кого угодно - у людей, у кошек, у лошадей, птиц. За особые провинности кочевника наказывают рождением среди растений.
- Как? Растения-кочевники?!
- Да, только, обусловленные телом растения, они не могут двигаться. Это тюрьма для души кочевника, и он с нетерпением ожидает смерти.
Некоторое время они сидели молча. Кочевник с любопытством разглядывал полки с дисками.
- А, чуть не забыл, - сказал он, - ты же мне обещал объяснить, что тебя так рассмешило в моем наряде.
- Да весь твой наряд. Ты как будто из музея одежду стащил.
- Правда? А мне ведь ее подарил сантехник на тот случай, если я захочу на улице показаться. Я-то думал, что он знает, как тут нужно одеваться.
- Странный сантехник. Может быть, он над тобой решил поприкалываться.
- Нет, он и сам в такой одежде у нас появлялся.
- Когда это было?
- Двести лет назад. Он тогда булочником работал.
- А сколько же ему лет?
- Не знаю, я не интересовался. А ты от вопроса не уходи, покажи, что сейчас носят?
Егор с некоторой опаской открыл шкаф, ожидая увидеть там все что угодно, и достал свои джинсы, майки и рубашки.
- Боюсь, мои вещи тебе будут малы, - сказал он.
- Можешь одолжить мне их на полчаса? - спросил Вагрант.
- Да, конечно, но как же ты в них влезешь?
- Я не буду в них влезать, - ответил кочевник, сгребая в охапку ворох одежды, - я сделаю себе нечто подобное. Кстати, дай-ка мне еще свою обувь.
Егор на цыпочках сходил в коридор и вернулся с кроссовками.
- Я не совсем понял, что ты собираешься с этим делать...
Но Вагрант уже забрался в шкаф, прихватил кроссовки и закрыл за собой дверцу. Только сейчас Егору стало ясно, для чего на внутренней стороне дверцы шкафа была привинчена немного отступающая горизонтальная перекладина, на которой у него болталась пара неработающих мышей "Genius", которые давно пора было выбросить, но почему-то рука не поднималась. Это была удобная ручка, чтобы закрывать шкаф изнутри.
Егор взглянул на часы, вернулся в постель и уставился в потолок, стараясь не заснуть. На потолок падал тусклый желтый свет ночника. Неровности старой побелки в сочетании с причудливыми тенями складывались в контуры людей и животных. Одна фигура была похожа на толстого булочника в фартуке. Там, где предполагались его ноги, начиналась книжная полка, уставленная сверху картонными коробками. Из окна лился яркий свет полной луны, выхватывая из темноты дверь и фрагмент стены, расклеенной постерами группы "Rammstein". Вдруг лунный свет образовал неровные полосы и пополз вверх, как если бы это была голубая краска, а потолок оказался внизу. Робкие желтые пятна ночника стали вытесняться голубыми разводами, которые медленно стекались к потолку. Толстый булочник ожил и зашевелился, тщетно стараясь спрятаться от надвигающегося на него лунного света. Когда голубой свет залил его с головы до невидимых ног, булочник вздохнул и смущенно снял с себя фартук, под которым оказалась рабочая форма, выдающая в нем сантехника. Затем булочник-сантехник бесшумно спрыгнул с потолка и мягкой кошачьей походкой подкрался к кровати. Когда он приблизился почти вплотную, стало видно, что это совсем не булочник и не сантехник, а просто кот, большой серый кот. Кот положил передние лапы на постель Егора и промурлыкал ему в самое ухо:
- Джордж, ты спишь?
Голос кота показался знакомым, Егор вздрогнул и проснулся.
- Извини, я тебе сегодня не дам поспать, - сказал Вагрант, - возвращаю твою одежду. Ну, как я теперь выгляжу?
Вагрант был одет в джинсы, майку и кроссовки, точь-в-точь похожие на одежду Егора. Как будто это была трехмерная ксерокопия, даже потертости на джинсах были одинаковыми.
- Ух ты, - восхитился Егор, разглядывая новый прикид кочевника, - а как ты это сделал?
- Спасибо моей подружке якшини, - она у меня рукодельница, - с гордостью ответил Вагрант.
- А кто такие якшини?
- Тебе лучше с ними не встречаться, а то от страха штаны испачкаешь.
Егор обиделся, но Вагрант не обратил на это внимания.
- Теперь можно приступать к делу, - сказал кочевник, - сколько у вас сейчас времени?
- Вообще-то уже час ночи, - ответил Егор, - а ты не хочешь мне рассказать, что у тебя за дело в такое время?
- Да, я понимаю, что на земле люди в это время обычно спят, - сказал Вагрант, - Но Кот настаивал, чтобы я поторопился. Ему видней. Он прислал меня с посреднической миссией к одной особе.
Он сделал паузу, как бы обдумывая, стоит ли говорить дальше.
- А кто она? - спросил Егор.
- Вряд ли ее имя тебе о чем-нибудь скажет, - сказал Вагрант, - ее зовут Мария Волкова.
- Машка? - удивился Егор.
- Как? Ты ее знаешь?
- Ну да, если только это не ее тезка, то знаю. Она вместе со мной в одной группе учится.
Теперь настала очередь удивляться Вагранту. Некоторое время он ошарашено смотрел на Егора, как будто увидел его впервые.
- Неужели Кот все знал наперед? Но ведь столько лет...
- О чем ты? Я не понимаю.
- Еще до твоего рождения, когда мне приходилось появляться в Москве, Кот рекомендовал мне выбрать для прохода именно твою комнату. Мне было все равно, поэтому я согласился без вопросов.
- Если ты думаешь, что я что-то понял, то ты ошибаешься, - сказал Егор.
- Потом поймешь, - сказал Вагрант, посмотрев на часы, - сейчас уже нет времени на разговоры. Надо бежать. Кстати, ты не подскажешь мне ее адрес?
- А зачем она тебе? - Егор испугался за Машу.
- Черт тебя побери, дай ее адрес! - Вагрант схватил Егора за шиворот.
Егору стало не по себе, и он решил настоять на своем:
- Не дам, пока не объяснишь, чего тебе от нее нужно.
Он выдержал взгляд кочевника, и тот уступил.
- Она сейчас может сделать большую ошибку. Я должен ее остановить. Поверь мне, у меня нет времени.
Егор быстро написал на клочке бумаги адрес и объяснил, как найти это место, все еще сомневаясь, правильно ли он поступил.
- А можно мне пойти с тобой?
- Ладно, как раз покажешь мне дорогу, но только мне придется тебя буквально нести на руках, - сказал Вагрант, - пойдем.
Егор быстро оделся, и шагнул к двери.
- Ты куда собрался? - спросил его Вагрант.
- Как куда? Мы с тобой разве не идем к Машке?
- Так мы до утра добираться будем. У меня есть идея получше. Возьми меня за руку и держись крепко.
Егор так и сделал. Он не успел ничего сообразить, как оказался за окном. На мгновение его охватил ужас, когда он понял, что летит из окна одиннадцатого этажа, схватившись за руку незнакомого психа. Как будто, если бы псих был знакомым, то это что-то изменило. Он попытался вспомнить что-то очень важное, что нужно вспоминать перед смертью, но в голове его гудела пустота, по которой неслись обрывки неясных мыслей.
- А теперь куда, налево или направо? - голос психа вернул его к реальности.
Они уже стояли на тротуаре, освещенном оранжевыми фонарями. Егор поднял голову, глядя на далекий маленький квадратик своего окна, и медленно перевел взгляд на человека, который держал его за руку.
- Да очнись ты, - заорал на него Вагрант, - Ты собираешься дорогу показывать или мы так и будем тут стоять?
- Налево, - услышал свой голос Егор.
Окинув пацана критическим взглядом, Вагрант понял, что к тому еще не вполне вернулся дар речи, и попросил показывать направление рукой. Через десять минут они пролетели пол-Москвы и остановились на тринадцатой Парковой улице напротив пятиэтажной "хрущевки".
- Где ее окна? - спросил Вагрант.
- На пятом этаже, вон там, - указал Егор и удивился, увидев, что в ее окне горит свет.
- Мы идем к ней, - сказал Вагрант и крепко сжал руку Егора, собираясь взлететь.
В этот момент светящееся окно открылось.
- Как бы не опоздать, - меня же тогда Кот превратит в кактус, - Вагрант оставил Егора одного и побежал по стене вверх.
Запрокинув голову, Егор смотрел, как Вагрант большими бесшумными скачками перепрыгивал через темные окна, пока не завис возле Машиного окна. В окне появился ее силуэт. Егор ее сразу узнал. Она взобралась на подоконник и остановилась. Вагрант прижался к стене сбоку от окна, стараясь не попасться ей на глаза и не испугать. В таком виде он был похож на ящерицу. Через несколько минут, длящихся целую вечность, оставаясь прямой как статуя, фигура Маши медленно подалась вперед и отделилась от окна. Вагрант среагировал мгновенно. Оттолкнувшись от стены, он поймал девушку сзади, одной рукой крепко обняв ее за талию, а другой зажав рот, и беззвучно спустился вниз. Подбежав к нему, Егор увидел, что Маша потеряла сознание, и стал хлопать ее по щекам.
- Полегче, Джордж, - сказал Вагрант, - пусть сама придет в себя, не торопи ее.
Они осторожно усадили ее на землю, прислонив спиной к стене. Открыв глаза, Маша сначала увидела Егора.
- Петровский? Какого... Что ты здесь делаешь? Я умерла?
- Нет, нет, с тобой все хорошо. Ты только не нервничай. Я тут не причем. Блин, что я несу... Хорошо, что мы вовремя успели.
- "Мы"? Кто это "Мы"? - она повернула голову и увидела Вагранта, который сидел рядом с ней, придерживая ее за плечи, - Эй, уберите с меня руки. Кто вы?
- Да так, проходил тут мимо, - Вагранту совсем не хотелось рассказывать о себе второй раз за эту ночь. - Ты лучше скажи, зачем ты это сделала?
- Не ваше дело, - злобно ответила Маша, - кто вас просил меня спасать. Я не хочу больше жить, и, если не сейчас, то позже...
- Маш, да как ты могла? - спросил Егор, - Из-за чего? Что случилось?
Вместо ответа она разрыдалась. Вагрант с Егором неловко старались подобрать слова, которые могли бы ее утешить. Наконец, всхлипывая и утирая слезы и сопли, она начала говорить. Это была старая как мир, но вместе с тем каждый раз переживаемая как нечто уникальное, история первой любви. Прекрасной и стремительной, как вспышка молнии поздней весной. Начавшись так красиво и возвышенно, как только это может быть в девятнадцать лет, этот головокружительный роман с букетами украденных с клумб цветов и картошкой фри в дешевых забегаловках полетел ко всем чертям и разбился вдребезги, когда на студенческой тусовке неожиданно погас свет и через несколько секунд зажегся снова. Она увидела, как он поспешно и неумело целует и тискает Анжелку, ее лучшую подругу, которой она доверяла все свои сердечные тайны. Ну скажите, разве можно после этого продолжать жить?
Егора охватила злость на этого подлеца и на предательницу Анжелку, а кочевник, похоже, от этого рассказа заскучал.
- Все ясно, - зевнул Вагрант, - а теперь давай обсудим, что мы будем делать дальше.
- В каком смысле? - удивилась Маша, чувствуя легкий укол обиды от того, что в равнодушном голосе собеседника не слышалось даже оттенка сопереживания ее горю, как будто бы она только что поведала не о самой страшной трагедии своей жизни, а об очередном отключении горячей воды.
- В том смысле, чего бы ты хотела на самом деле. Ты все еще хочешь умереть?
- Ну конечно! - не совсем искренне, но быстро и возмущенно ответила она.
- Не торопись с ответом. Мне придется тебе многое объяснить, - сказал Вагрант.
- Да уж, сделайте милость. Да... А как вам удалось меня поймать? Это мне померещилось, или действительно там, наверху...
- Нет, нет, я не это собираюсь объяснять, - прервал ее Вагрант и ехидно добавил - ловить вылетающих из окон девочек с разбитыми сердцами - просто моя работа.
Нежное Машино личико вытянулось от неожиданной грубости этого бессердечного варвара. Кипя от ярости, она не проронила ни слова и опустила глаза.
- Молчание женщины, которой есть что сказать, оглушает, - подлил масла в огонь кочевник, - ты так прекрасна в гневе... Эй, стой, ты куда? Уже передумала умирать?
- Чокнутые придурки! - Маша вскочила, собираясь поскорее оставить общество одетых как близнецы психов, которые неизвестно почему оказались ночью под ее окнами.
Вагрант схватил ее, и мягким, но настойчивым движением усадил ее снова рядом с собой. Почувствовав его силу, Маша испугалась.
- Что вам нужно? - спросила она.
- Послушай, девочка, - доверительным голосом сказал Вагрант, - Не кипятись. Я тебе все объясню, ты только, будь ласка, не перебивай. А потом уже я задам тебе тот же вопрос - "чего тебе нужно?" Тебе придется сделать выбор. А сейчас сиди и слушай. Готова?
- Да, - сказала Маша.
- Дело в том, что ты не совсем та, кем себя считаешь.
- Что это значит?
- Я же просил не перебивать. Я не люблю длинные предисловия... В общем, ты - кочевница.
Егор, до этого момента молча наблюдавший происходящее, посмотрел на свою однокурсницу с неописуемым ужасом. Маша уже просто боялась открыть рот и сделать неловкое движение, сидя на земле между двумя сумасшедшими людьми в одинаковой одежде и жалея о том, что выбрала не самый подходящий момент для самоубийства.
- Что? Она тоже? - спросил Егор.
- Да, Джордж, так что на всякий случай будь поосторожнее с сантехниками и однокурсницами, - усмехнулся Вагрант и продолжил, - Ты, Маша, такая же, как и я. Только ты об этом забыла. Чтобы не пускаться в долгие объяснения и убеждения, я помогу тебе самой вспомнить, кто ты на самом деле. В двух словах, ты не человек, хотя и родилась у людей. Твоя продолжительность жизни неизмеримо больше, чем у людей. Ты переживешь не один десяток поколений своих потомков. Рано или поздно ты неизбежно догадаешься о своей природе кочевника, поэтому почему бы не сделать это сейчас. Я расскажу тебе одну историю.
Высоко над облаками возвышается исполинская Серебряная Гора. Ее просторное плато, скалы, гроты и ущелья облюбовали кочевники из разных миров. Кочевники способны жить в любом другом месте, но везде они чужие, а это временами напрягает. Серебряная Гора - это что-то вроде места отдыха кочевников. Здесь можно встретить кочевников самого разного происхождения - гномы, эльфы, феи, водяные, лешие, ведьмы, якши, барабашки, духи, люди, животные, сиддхи, гандхарвы, боги, демоны, мелкие бесы и многие другие. В этом месте они все мирно уживаются и не мешают друг другу.
Так вот, на этой Серебряной Горе поселилась одна влюбленная парочка - кочевница и обыкновенный, то есть не кочевник, сиддх. Кочевница была другого происхождения, но сиддхи могут принимать формы любых живых существ, поэтому рядом с ней он был таким же как она. Только срок жизни сиддхов значительно меньше, чем у кочевников. Сиддх умер, и кочевница осталась одна. Через двести лет сиддх снова родился в теле сиддха, и, не утратив свою память о прошлой жизни, отправился на Серебряную Гору в поисках своей любимой. Но он нигде не смог ее найти. В конце концов кто-то сказал ему, что кочевница не вынесла горя и покончила с собой. С тех пор сиддх бродит по всей вселенной, пытаясь выследить кочевницу в ее новом воплощении.
Наконец, он нашел ее на земле. Она родилась среди людей. Это ты, Маша.
Вагрант сделал паузу, наблюдая за реакцией слушательницы. Но реакции не было никакой. В голове у Маши происходила напряженная работа мысли - чего хотят от нее эти маньяки, и как от них сбежать.
- Он увидел, что ты снова собираешь покончить с собой, - сказал Вагрант, - и послал меня остановить тебя. Дело не в том, что сиддх хочет помешать твоей свободе выбора. Он согласится с твоим решением, если ты примешь его осознанно, а не в состоянии беспамятства. А в данный момент у тебя именно такое состояние. Ты совершенно ничего не помнишь, и всерьез считаешь себя девочкой по имени Мария Волкова, влюбленной в прыщавого урода.
- Он не урод, - Маше стало обидно за свою любовь, - и не прыщавый.
- Ладно, речь не о нем. Дело в том, что, если ты умрешь в состоянии беспамятства, то тебе еще несколько жизней придется жить, повинуясь законам, которые распространяются на ту форму жизни, в которой ты умерла. Если ты покончишь с собой в теле человека, то тебе придется на несколько веков стать привидением и жить бессолнечном сером мире, который простирается невысоко над землей. Там сиддх до тебя добраться не сможет. Из этого замкнутого мира ты сможешь снова выпасть на землю и родиться человеком. В теле человека ты все еще долго не сможешь вспомнить о своей природе, а поэтому рискуешь повторить ошибку еще не один раз. Сиддх решил, что сейчас самый подходящий момент, чтобы провести тебя в один из параллельных миров, чтобы к тебе стала возвращаться память. Он попросил меня привести тебя на встречу с ним.
- Я никуда с вами не пойду, - сказала Маша, - отпустите меня.
- Ладно. Тогда у меня к тебе только один вопрос. Постарайся ответить на него честно. Идет?
- Посмотрим.
- Ты собираешься повторить попытку покончить с собой?
- Нет.
- Хорошо, тогда возвращайся домой. Позволишь, я тебя проведу?
- Дело в том, что, прыгая из окна, я не захватила с собой ключи от квартиры. Ну, понимаете, как-то не подумала, что они мне могут еще понадобиться. Если я вернусь домой, то мне придется разбудить родителей и объясняться, как я оказалась ночью за дверью...
- Понимаю. Я помогу тебе вернуться тем же путем.
Маша отодвинулась от него:
- Нет уж. Я боюсь высоты.
Вагрант рассмеялся.
- Это не важно. Меня мало волнует, чего ты боишься. Дай руку.
Маша не поняла, как ее ладонь оказалась в твердой руке Вагранта. Он поднялся и помог ей встать.
- Джордж, подожди меня здесь, - попросил Вагрант, - никуда не уходи.
- Как же я уйду, - ответил Егор, - ты же должен меня домой подбросить.
- Разумеется.
Крепко стиснув Машину руку, Вагрант шагнул на стену.
- Вы куда? - испугалась Маша, - я же так не смогу...
Последние слова она выговорила, уже стоя обеими ногами на стене.
- Пойдем, а то родители тебя кинутся искать.
Они побежали вверх и остановились на краю ее раскрытого окна.
- Ты не против, если по пути домой мы заглянем в одно местечко? - неожиданно спросил Вагрант, широко улыбаясь.
- Что?! Какое местечко? Я же сказала, что никуда с вами не пойду...
Окно, в которое они только что собирались войти, неожиданно превратилось в широко распахнутую дверь, за которой был огромный белоснежный зал, залитый солнечным светом.
На мгновение Маше показалось, что она ослепла. Когда ее глаза привыкли к свету, она увидела покрытые затейливой резьбой колонны, у самого потолка увенчанные каменными фигурами фантастических существ и множество двустворчатых окон удлиненной формы, уставленных цветами. В конце образующегося между колоннами коридора бесшумно раскрылась дверь, в которую вошел высокий человек, одетый в элегантный черный костюм, и торопливым шагом направился к ним навстречу. Это был пожилой мужчина с совершенно белыми длинными вьющимися волосами, с усами и короткой бородкой, в которых сквозь седину кое-где все еще пробивалась чернота, и с решительным, резко выступающим носом. Седина подчеркивала золотисто-оливковый оттенок его смуглой кожи. Его ясные черные глаза были совершенно не затронуты характерной старческой мутностью. Человек шел очень быстро, казалось, сдерживаясь, чтобы не побежать, и остановился в двух шагах от гостей. Несколько секунд он восторженно смотрел на Машу, и его глаза заблестели от слез.
- Моя Беатрис, - наконец, дрожащим голосом сказал он и поцеловал ее руку.
- Вообще-то мое имя Мария Волкова, - поправила его Маша.
- Ладно, - согласился старик, - Мария, так Мария. Как скажешь.
Он взглянул на Вагранта.
- Я думал, что ты опоздал. Почему так долго?
- Прости, Кот, но...
- Разве я похож на Кота? - укоризненно спросил старик, - я же просил...
- Извини, Агора, - привычка.
- Мне кажется, что я все-таки умерла, - как-то отстраненно и задумчиво произнесла Маша, разглядывая своих странных спутников и помещение, в котором она оказалась.
Вагрант и старик с сочувствием посмотрели на нее.
- Босс, не тяни резину, верни ей память, - сказал кочевник.
- Да, конечно, - ответил старик, - только давайте сменим обстановку. Пройдемте за мной.
Старик провел их через весь зал, и они вышли через ту дверь, в которую он вошел. За ней оказалась просторная терраса, огражденная с двух сторон редкими мраморными колоннами, увитыми дикими розами и соединенными между собой невысокими перилами. С левой стороны вниз вела широкая мраморная лестница. За террасой был виден цветущий сад с каменными дорожками, скамейками и миниатюрным озерком, на зеркальной поверхности которого росли водяные лилии. Было видно, что дом вместе с окружающим его садом расположен на плоской вершине небольшого холма. Визу простиралась зеленая долина, а за ней возвышались серебристые горы. По склону холма, по поверхности долины и у подножья гор были разбросаны большие и маленькие дома и хижины. Маше показалось странным, что не было никаких улиц, и не наблюдалось никакой закономерности в расположении домов. Как будто бы каждый хозяин строил свой дом исключительно там, где ему захотелось.
- Узнаешь? - услышала она голос старика.
Она непонимающе посмотрела на него. Взглянув в ее глаза, он понял, что она все еще ничего не узнает, и пригласил всех к столу.
Только сейчас Маша заметила, что в углу, затененном розами и плющом, стоит круглый белый стол, накрытый вкусностями. Они уселись, и хозяин разлил по пиалам золотистый ароматный чай неизвестного происхождения. Маша подумала, что "на том свете" произошла какая-то техническая ошибка, и, вместо того чтобы, как самоубийцу, отправить в ад, ее, наверное, приняли за кого-то другого и привели в райское местечко. Да, все сходится, - ведь еще и назвали чужим именем. Ладно, попьем пока этот райский чаек и посмотрим, как события будут разворачиваться дальше, - решила она, взяла свою пиалу с горячим напитком и осторожно сделала глоток.
В первую секунду она не ощутила ни вкуса, ни температуры чая, что подтвердило ее догадки. Разве мертвые могут чувствовать вкус. Затем произошло нечто неожиданное. Казалось, что напиток, который она пила, попадая в ее рот, превращается во что-то вроде жидкого золотистого света. Маша погрузилась в некий транс, в состояние, в котором у нее не было никаких желаний и даже малейшего движения воли. Ей не хотелось ни продолжать пить этот чай, ни остановиться. Золотистый свет стремительно вливался в ее тело и растекался по всем его клеточками. Выронив пустую пиалу, она увидела ослепительно яркую вспышку, которая рассыпалась на миллионы огоньков и искр, летящих ей в лицо и мимо нее во все стороны. Касаясь ее кожи, огоньки обжигали морозной свежестью, как будто это были хлопья снега. Ей показалось, что она с огромной скоростью летит сквозь темное пространство. При этом она не ощущала своего тела. Это был некий центр, точка, которая воспринимала окружающий мир всеми чувствами одновременно, так, как будто эти чувства не были разделены на зрение, слух, осязание, обоняние и вкус, а были единой живой субстанцией, которая считала себя "собой". Она сделала последнее усилие, чтобы оглянуться, увидеть себя или хотя бы вспомнить свое имя, но ничего не получилось. "Это и есть смерть" - донесся голос неповоротливой мысли и тут же остался далеко позади. Она была захвачена стремительным потоком, который нес ее неизвестно куда. Затем перед глазами поплыли видения, которые она сначала наблюдала отстраненно как кинофильм, а потом стала все больше и больше вживаться в них и ощущать их реальность.
Она увидела себя лежащей в колыбели и разглядывающий неровный потолок каменной пещеры, освещенный лампадами. В воздухе пахло сандалом. Откуда-то доносился низкий женский голос, напевающий песню на неизвестном языке. Следующее видение вызвало в ней легкую дрожь. Это было необозримо огромное поле, поросшее серой колючей травой. Резкий ветер поднимал облака пыли, а с неба палило огромное красное солнце. Она увидела себя стоящей с мечом в руке и оглянулась. Справа, слева и сзади нее, насколько хватало глаз, было огромное войско. Увидев своих соратников, она испугалась. Это были люди с восемью руками и головами львов. Причем, их волосы и глаза, казалось, были огненными. Она с ужасом поняла, что выглядит точно так же как они. Впереди на горизонте показалась лавина вражеского войска, которая с невероятной скоростью неслась прямо на них. Это была армия асуров, в которой вместе с человекоподобными демонами сражалась всякая нечисть. Маша как бы со стороны увидела себя, привычно орудующую мечом и разнообразными оружиями в своих восьми руках, как будто занималась этим всю свою жизнь. Это воспоминание угасло, уступив место следующему. Поле боя, устланное телами демонов и орков, уставшие воины, возвращающиеся домой, и незнакомый человеко-лев, который, как ей вспомнилось, неоднократно спасал ей жизнь во время боя. Они шли рядом и о чем-то говорили.
- Почему я тебя раньше не видела? - спросила она его.
- Я не из вашего войска, - ответил он. - Я сиддх.
- Правда? А ну-ка, покажись. Я слышала, сиддхи красивые.
- Нет, я сейчас не могу, - если ваши ребята поймут, в чем дело, то они объявят войну сиддхам за это.
- Почему же?
- Ну, вы же гордый народ, вам помощь не нужна. Если бы вы узнали, что треть вашего войска - это переодетые сиддхи, то страшно обиделись бы.
- Это неожиданное подкрепление с Южной Долины?
- Тссс, - поднес палец к губам сиддх, - пожалуйста, не выдавай нас.
- Ладно, тогда я и поделюсь с тобой своей тайной. Я тоже не совсем львица.
- А кто же ты?
- Нет, то есть я родилась у них, но на самом деле я кочевница. Они пока еще об этом не догадались, но некоторые из стариков, кто знал меня в молодости, удивляются, как я сохранилась и поговаривают, что я связана с нечистой силой.
Сиддх рассмеялся.
- Раз ты кочевница, то заходи к нам в гости. Можно прямо сейчас.
- С удовольствием. У сиддхов я еще ни разу не была. Только давай отойдем подальше, чтобы наши ничего не заметили...
Продолжение разговора Маша уже не услышала, так как поле боя сменилось идиллическим пейзажем с голубой речкой, протекающей по зеленой долине между серебристыми горами. Это была Серебряная Гора, на которой любили отдыхать кочевники. Она сидела на широкой скамейке в тени беседки и ласкала седые волосы старого сиддха, который лежал, положив голову ей на колени.
- Ты такая красивая, - сказал он, но она не слушала его. Ее глаза застилали слезы.
- Почему именно сегодня, Агора?
- Это не мы решаем. Мы знаем, когда это произойдет, но отодвинуть этот момент не можем.
- У меня нет никого кроме тебя. Все, кто мне были дороги, давно умерли. Я не смогу продолжать жить, если ты умрешь.
- Не говори так, Беатрис. Тебе придется подождать всего пару сотен лет. Я снова стану сиддхом и разыщу тебя, где бы ты ни была. Обещаю тебе, мы встретимся снова.
В следующий момент Маша увидела багровое заходящее солнце и умирающего сиддха, который все также лежал на скамейке, положив голову ей на колени. Его тело постепенно становилось прозрачным, как будто сотканным из воздуха, и наконец исчезло совсем, оставив после себя немного пепла...
Чувствуя свое полное одиночество и невыносимую боль в груди, Маша заплакала, закрыв лицо руками. Вдруг она ощутила, как кто-то обнял ее за плечи. Вздрогнув, она опустила руки и увидела сиддха, который смотрел ей в глаза.
- Агора? Ты не умер?
- Я же обещал, что найду тебя, Беатрис, - ответил сиддх, по-детски расплывшись в улыбке.
С мокрым от слез изумленным лицом Маша увидела пустую пиалу, круглый белый стол, за которым они сидели втроем, террасу, затененную розами и плющом, цветущий сад, зеленую долину, серебристые горы и разбросанные тут и там странные домики. Несколько минут на террасе царила тишина.
- А ты, как я вижу, неплохо справлялся с нашим хозяйством, пока меня не было, - сказала Маша, - Только почему ты позволил плющу так разрастись, что он забивает розы?
- А ты все такая же ворчливая, - засмеялся Агора сквозь слезы, прижимая ее к груди, - Кстати, а с двумя руками ты выглядишь лучше, чем с восемью. И обниматься удобнее...
- А почему у тебя на этот раз цвет кожи такой темный? - она немного отстранилась, чтобы получше его разглядеть.
- Ты же говорила, что тебе нравится загар.
- Да, но не настолько же. Ты вечно все утрируешь, - захихикала Беатрис, потрепав старика за бороду, - Хотя ладно, и так сойдет, мой медвежонок.
Вагрант вежливо кашлянул, напоминая о себе.
- Я, пожалуй, пойду прогуляюсь. Зайду к гномам пивка попить...
Но он мог бы ничего и не говорить, так как Беатрис с Агорой уже забыли о его присутствии. Вагрант тихонько встал из-за стола, сбежал вниз по лестнице и направился к пещере у подножия серебристых гор, в которой гномы устроили трактир. Там его встретили старые друзья, и за разговорами он не заметил, как наступил вечер. Когда он вернулся к дому на холме, в небе уже горели звезды.
Сиддх встретил его у входа в мраморный зал.
- Вам нужно возвращаться. Отведи ее домой, - сказал он.
- Но я не хочу возвращаться, - донесся Машин голос из-за двери. Через секунду появилась она сама, - здесь так хорошо.
- А как же твои родители?
- Какие родители? - спросила Беатрис, и все трое рассмеялись.
Но Агора тут же стал серьезным:
- Какие бы ни были, Беатрис. На этот раз люди. Ты же знаешь, что такое потерять того, к кому сильно привязан. Не будь жестокой.
Беатрис опустила глаза.
- Да, я понимаю.
- Вот и хорошо. Тебе придется постепенно приучать родителей к своему отсутствию. Мы тебе устроим какую-нибудь работу с частыми командировками, - сказал сиддх. Рассмеявшись, он добавил, - а потом можем вообще выдать замуж за иностранца.
Маша покраснела и бросила на него испепеляющий взгляд.
- Нет, ну мое дело предложить, - стал оправдываться Агора, - никто ж тебя не заставляет. Хотя ты подумай, - я могу побыть "иностранцем"... А что, почему бы нам не сыграть, наконец, свадьбу? Представь себе - церковь, белое платье... Ладно, ладно, не злись. В общем, там по ходу дела видно будет, как безболезненно расстаться с землей. Главное, не рвать слишком резко. Только когда твои сверстники начнут замечать твою подозрительно долго неувядающую молодость, - вот тут уже нужно исчезнуть с их поля зрения.
- Хорошо, медвежонок, - вздохнула Маша. - Пора уходить.
- А почему так грустно? Ты ведь можешь приходить на Серебряную Гору, когда тебе вздумается. Вагрант научит тебя путешествовать и находить обратную дорогу, это дело техники. Кстати, на земле сейчас лето.
- Да, а что? - посмотрела на него Маша.
- Устроим тебе... как это у вас называется... пионерский лагерь?
Маша рассмеялась.
- Я уже не в том возрасте.
- Ладно, мы это по-другому обыграем, например, можно с "подругами" якобы поехать на море. В общем, на каникулах тебе скучать не придется.
Вагрант взял Машу за руку.
- Я ее провожу.
- Конечно, - ответил сиддх.
- Подождите, - что-то вспомнила Маша уже у двери, - Агора, а почему этот кочевник вначале назвал тебя каким-то котом?
Вместо ответа сиддх стал менять свои очертания и превратился в огромного серого Кота, обнял ее кончиком хвоста и нежно мурлыкнул, прищурив свои зеленые глаза. Маша от изумления потеряла дар речи. Вагрант хохотал, хлопая себя по ляжкам.
- Кто-нибудь объяснит мне, что это значит?
Приняв свой нормальный облик, Агора ответил:
- Просто Вагрант в одной из предыдущих жизней был котом. В таком виде я появился перед ним в первый раз, чтобы научить его перемещаться в пространстве, и еще долгое время он видел меня в форме кота.
- Ты не перестаешь меня удивлять, - сказала Маша.
- Да, а я вообще такой удивительный, - самодовольно взглянул на нее старый сиддх, поправляя свои усы и приподнимая бровь, - я еще и не то могу.
- Старый хвастун, - презрительно фыркнула Маша.
Попрощавшись с сиддхом, Маша и Вагрант, держась за руки, открыли дверь, шагнули за порог и оказались на подоконнике раскрытого окна. Маша пошатнулась от неожиданности, но Вагрант ее подхватил и помог спуститься на пол.
- Будь осторожна с окнами, - сказал он, - не пытайся проделать то же самое без меня.
- Конечно, - ответила Маша.
- Когда ты захочешь начать тренировки, то открой свой шкаф и позови меня.
- Но у меня в комнате нет шкафа, - растерялась Маша.
Вагрант оглядел ее спальню и понял, что сказал глупость.
- Ладно, тогда для начала будем использовать окно. Открываешь форточку, сосредотачиваешься, зовешь меня, и - вуаля! Звать можно совсем не громко, чтобы никто не услышал. Только, если меня нет, не вздумай сама прыгать в окно. Чтобы проделывать такие же трюки, как я, тебе придется некоторое время поучиться.
- Ладно, - зевнула Маша. Только сейчас она поняла, как ей хочется спать, - Я буду хорошо себя вести, не беспокойся.
- Умница. А теперь мне нужно помочь Джорджу добраться домой. Приятных сновидений.
Егор, наблюдавший снизу за Вагрантом и Машей, бегущими ввех по стене, вдруг увидел, что, приблизившись к окну, они растворились в воздухе. Через мгновение они снова появились. Маша слегка качнулась, но Вагрант удержал ее и помог ей слезть с подоконника. Егор видел, что они некоторое время разговаривали, а потом Вагрант выпрыгнул в окно и плавно приземлился рядом с ним. Маша закрыла окно и погасила свет. Вагрант взял Егора за руку, и они вернулись в его спальню тем же путем. Дома Егор решился задать Вагранту вопрос.
- Мне показалось, что у самого окна вы с Машкой на секунду исчезли, а потом опять появились. Что это было?
Вагрант хотел было сказать, что тому показалось, но взглянув на заинтригованного мальчишку, решил ему все рассказать. Когда он закончил, в воздухе повисла почти осязаемая тишина. Вагрант внимательно смотрел на Егора, опасаясь, не много ли нагрузки обрушилось на неокрепшую подростковую психику за такой короткий промежуток времени.
- Как ты? - участливо спросил он, стараясь вывести его из оцепенения, - похоже, у тебя шок. Извини...
- Да так, ничего, все нормально. Обычный денек. Вернее, ночь. Ночь как ночь, ничего особенного. Обыкновенный кочевник вываливается из моего шкафа, потом конь... Кстати, конь. Я так и не понял, а какова его роль в этой истории?
Кочевник рассмеялся.
- Да тише ты, родители проснутся, - сказал Егор.
- Конь тут не причем.
- А зачем он тогда вылез из моего шкафа?
- Он мой старый друг и помощник. Но уже почти пятьсот лет он не бывал у себя на родине. Когда он услышал, что я собираюсь в Россию, он увязался со мной. Возьми, говорит, меня с собой, я тебе мешать не буду. Хочу, мол, как в детстве, по степям поскакать. Ну, вот я его и взял. Думал, как управлюсь с поручением, поеду на нем кататься. Сейчас как раз можно его и выпустить. Только ты это... Разгреби немного хлам на полу, а то он на что-нибудь наступит.
Егор расчистил в комнате немного свободного места, чтобы в ней мог поместиться конь. Вагрант открыл шкаф и позвал:
- Клаус, можешь выходить.
Конь вышел из шкафа и вопросительно уставился на кочевника.
- Все нормально, я успел вовремя. Сводил девчонку на свидание к боссу и вернул ее домой. На сегодня я свободен.
Клаус кивнул в сторону окна.
- Да, сейчас пойдем, - ответил Вагрант, влезая на его спину - Ну что, Джордж, мы сваливаем. Спасибо за гостеприимство.
- You are welcome, - ответил Егор. Вдруг он заметил, что что-то меховое вываливается из шкафа, - Вагрант, ты свою шубу забыл. Что я маме про нее скажу?
- Да брось ты ее в окно, - отмахнулся Вагрант, - Ладно, пока. Мы еще увидимся.
Конь попятился назад, разбежался и грациозно перемахнул через подоконник. Егор подбежал к окну и заворожено смотрел вслед всаднику на белом коне, скачущему по пустынному Ленинскому проспекту, освещенному полной луной.
|
