Moony › Пост Апокалипсиса или Блокнот, найденный на пляже на следующий день после конца света

ГАЛЕОН

Недавно мне приснилось, что я бреду по мелководной лагуне и натыкаюсь на древний галеон, севший на мель и поросший ракушками и кораллами. Залезаю внутрь через дыру в борте, поднимаюсь на палубу и проникаю в каюту капитана. Там я сажусь за стол среди книг, карт и астролябий – чувствую очень уютно и на своём месте, словно корабль несколько столетий ждал меня. На столе, помимо книг и инструментов, раскинуты золотые монеты, драгоценные камни, солнце играет на них, отражается на металлических поверхностях, преломляется в стеклянных гранях окон, свет слепит, пронизывает пространство. Глазам становится больно от нестерпимого сияния. Я беру лежащую на спинке стула белую ткань – длинный узкий отрезок – встаю перед зеркалом и начинаю закутывать лицо. И тут я вспоминаю ещё более старый сон, виденный в детстве, в котором я встретил человека с головой, закутанной в бинты на манер мумии. Я задавал ему волновавшие меня вопросы, а он отвечал, словно каждым словом открывал новые материки. Когда он уходил в том старом сне, я спросил его, когда мы встретимся снова. Он сказал, что однажды я увижу его при самых необычных обстоятельствах.

КРИСТАЛЫ

Всем прекрасно известно, что на протяжении своей истории человечество непрерывно деградирует. Еще древние люди, сидя вечером в пещере и высасывая мозг из берцовой кости воина соседнего племени, сокрушались, что нынешнее поколение уже не то, что раньше. Деградируют все – мартышки, гекконы, аквариумные рыбки, тараканы, вирусы (да-да!), рис и укроп – все отходят от изначального совершенства в сторону хаоса и энтропии. И только одна форма жизни не деградирует, потому что нечем и некуда – нет органического тела. Я имею в виду кристаллы. Камни, в отличие от органических форм жизни, практически не развиваются. Их внутренняя структура неизменна с момента возникновения миллионы и миллиарды лет назад. Они пребывают в своем внутреннем покое и совершенстве. У них нет мыслей и сомнений. И только вибрация рождается внутри них от перепадов температур дня и ночи, зимы и лета, ледниковых периодов и периодов глобального потепления, взрывов сверхновых и угасания красных карликов. И сейчас, в самоизоляции на Бали, я слышу эту вибрацию и пою вместе с ними: €БИСЬОНОВСЕБОЛЬШИМВЗРЫВООООООООООООООООООООООООООО ООООООООООММММММММ!

ПОТРЕБИТЕЛЬСТВО

Единственная форма потребительства, которая скоро будет доступна – инсайты от того, что все вокруг рушится. Сиди себе под фикусом и потребляй инсайты – то смузи со вкусом тлена, то капкейк безысходности.

ПОСЛЕДНИЙ HUY

Хорошее качество путешественников – быть готовым к любым сценариям. Например к тому, что закроют банки и мы окажемся на улице без денег. На этот случай у нас уже присмотрена пещерка в джунглях. С высоким потолком, чтобы в ней можно было разводить костёр и варить рис. Уже даже припрятано в ней пара мешков с рисом и пачка соли. Купили ещё подешевке очень полезных морских огурцов, похожих на сушеные hui – для витаминов и микроэлементов. Будем сидеть в пещере и есть рис. А если закончится соль, будем доедать последний huy без соли.

КАРАНТИН

Прозвучала сирена, люди подбежали к окнам, с неба раздался голос: КАРАНТИН ОКОНЧЕН, 10 МИЛЛИОНОВ ЛУЧШИХ ИГРОКОВ ОТПРАВЛЯЮТСЯ В 65-ЛЕТНИЙ ТУР НА АЛЬДЕБАРАН. Я был одним из 10 миллионов победителей в игре под названием «Карантин». Скоро мне на почту пришло письмо от Госуслуг, в котором меня хвалили за усидчивость и способность находиться в замкнутых пространствах. К письму прилагался буклет и билет на аэрофлотовский звездолет «Велимир Хлебников». Согласно буклету, в конце тура нас ждал совершенно девственный мир одной из планет системы Альдебарана, готовый к заселению – с великолепными джунглями, тропическим климатом, островами и вулканами. После прибытия на планету, роботы-помощники построят каждому из нас уединенное бунгало в цветочном саду, где мы сможем провести остаток жизни в созерцании плодов нашей миссии.

ЯДОВИТЫЙ ЦВЕТОК

Что нас не убивает, однажды нас все же убьёт. Эти джунгли на горизонте все ближе, стоят звери около двери, в них стреляют, они умирают, но продолжают стоять. Насекомые скачут по тощему потному телу, просыпаюсь ночью и долго смотрю на звёзды, потом понимаю, что это чьи-то глаза. Кто-то за мной наблюдает, отменяет рейсы, оставляет одного в заброшенном отеле, обрывает связь, отравляет мне чай, ставит мне музыку ветра, вой урагана, трясёт кровать бесконечными землетрясениями, крокочет далеким вулканом, хитро щурится в дверных проемах туземных бунгало. Я прижимаю к груди ядовитый цветок, пахнущий потом. Я не хочу возвращаться домой.

КОНТРАБАНДИСТ

В эпоху тотальной цифровизации и ИИ-изации, единственной доступной человеку профессией станет профессия контрабандиста. Любая работа, даже высокооплачиваемая, уже лет через 20 будет гораздо эффективнее выполняться роботами и ботами. Даже в сфере искусства. Да, скоро ИИ напишет гораздо более талантливую картину и снимет гораздо более интересный фильм, чем самый хитровы#банный художник или режиссёр. Я уже не говорю про работу эффективных менеджеров, таксистов, офисных сидельцев и продавцов в Пятерочке. Последние вообще исчезнут как вид уже лет через 5. А вот контрабанда навсегда останется профессией человека для человека. И не важно, что будет предметом контрабанды: редкие препараты, запрещенные мысли или предметы погибшего аналогового мира.

ГРУБЫЙ МИР

Есть вещи, о существовании которых можно узнать только по косвенным признакам. Они настолько далеко выходят за рамки привычного, что глаз, ухо и другие органы чувств их просто не замечают. Вчера, когда ночью курил в беседке около нашего бунгало на Бали, я услышал тихий стук из-под земли. Так я узнал про подземных людей. Днем я шел по пляжу и краем уха ощутил колебание воздуха – так я узнал о летающих людях. Я уже знаю, что, когда зайду в океан, то узнаю о существовании подводных людей. На вершинах самых высоких гор меня будут ждать послания людей, живущих в космосе. Скоро я так разовью свои чувства, что грубый мир обычных людей станет для меня слишком громким и назойливым. Настолько, что я перестану его воспринимать – и буду целыми днями общаться только с мирами тихих, едва заметных обитателей, о чьем присутствии можно судить лишь по слабым колебаниям земли, воды, воздуха, огня и эфира.

МУКИ ТВОРЧЕСТВА

Пушкин не читал и книг, а только писал. Сядет, напишет книгу и, не читая, отдаёт в типографию. А Гоголь читал книги, но не мог писать. Даже если книга случайно напишется – сразу кидал ее в топку и снова садился читать. А граф Толстой и читал книги, и писал. Так много читал и писал, что иногда ночью вставал, чтобы читать и писать. Жена даже очки и чернила от него прятала, но он все равно находил их и читал-писал, читал-писал, читал-писал. А чтобы запутать жену, иногда подписывался как Лев Толстой, а иногда как Алексей. Гоголь же, мучаясь муками творчества, часто залезал на березу у его дома и дрочил.

КАК ВАРИАНТ

Заметил, что в компании малознакомых людей можно гнать любую дичь, если в конце добавлять «как вариант». Например: давайте все поедем на Бали, поднимемся на действующий вулкан и прыгнем в жерло, чтобы про нас написали в новостях «Таинственная гибель группы туристов». Как вариант.