|
В качестве эпиграфа:
«Тот, кто видит Меня во всём, а все творение во Мне одном, никогда не перестает видеть Меня, а Я никогда не перестаю наблюдать за ним, ибо он не перестает думать обо Мне ни на мгновенье».
«Бхагавад Гита», стих 6.30
Вечером 4 февраля 2008 г. мы вернулись из городка Диг, что в часе езды на север от Бхаратпура. Последние два дня до этого меня охватила какая-то тревога и одновременно оцепенение. Наверное, причиной этому стал случай, произошедший во Вриндаване. Перед отъездом из этого святого места мы зашли попрощаться с нашими друзьями и застали их в шоковом состоянии. Ночью в квартире их соседей этажом выше произошло убийство. Парень-полицейский, индиец, выстрелил в голову девушке-австралийке и застрелился сам насмерть. Девушку отвезли в больницу в тяжелом состоянии... Мир снова показал, что у него есть не только приятные стороны. И священный Вриндаван предстал в тревожном свете. На следующее утро в автобусе, который вез нас в Бхаратпур, Муни читал Times of India, где на первой полосе все новости были сплошь криминальными. Я глядела в окно – и окружающая действительность ничем не радовала глаз. Индия предстала как есть без прикрас – грязной, пыльной, тонущей в собственном говне, уставленной уродливыми домами. И уже не хотелось выдумывать себе никаких сказок, чтобы как-то приукрасить эти лохмотья. А ведь мы только что въехали в «сказочный Раджастан».
В Бхаратпуре уже вовсю шел Брадж фестиваль, который проходит каждый год со 2 по 4 февраля. Честно говоря, мы об этом не знали. В программе на вечер значилось представление «Раса лилы» (представление с песнями и танцами про Кришну и его возлюбленную Радху). Мы надеялись увидеть что-то замечательное (Муни как-то видел прекрасную «Раса Лилу» во Вриндаване). Но на это просто невозможно было смотреть. Я, конечно, понимаю, - исполнители ролей Радхи и Кришны и их подружек на самом деле на момент представления как бы становятся самими богами, считается, что боги как бы проявляются через них. Наверное, боги в тот день были сильно не в ударе, судя по одеревенелым лицам, нестройному пению, вялым жестам и вообще пофигистскому настроению исполнителей. Мы с Муни убежали, чтобы не видеть больше этого безобразия. «Представляешь, попадаешь ты в духовный мир, а там – вот такие Радха и Кришна, и никуда уже оттуда не денешься. А те боги, которых ты себе представляешь, на самом деле – всего лишь твои фантазии». И в тот вечер окружающий мир упорно не хотел отвечать моим ожиданиям.
На следующий день, то есть – сегодня, мы поехали в Диг. «Город-сад и все такое прочее», - значилось в проспектике. Ох, какие же индийцы фантазеры! Диг оказался таким же пыльным безликим базаром, как и тысячи других индийских городов. Но, войдя в ворота дворцового комплекса, мы действительно оказались в ухоженном саду с разбросанными то здесь, то там дворцовыми зданиями.
Часа в два дня на лужайках парка в Диге начались представления народных песен и плясок. Эта культурная программа была частью Брадж фестиваля. Каждая группа артистов облюбовала какую-то лужайку, и периодически входила в раж, а народная масса стихийно металась от одного места к другому. Так что одновременно песни-пляски проходили в разных местах. Это они хорошо придумали – сочетать концерт и народные гуляния в прямом смысле. Не понравились одни исполнители – идешь к другим. Всего было семь групп. Выступления казались странными. Какой-то хиджра-трансвестит с мерзким напомаженным лицом, танцующий на деревянной кровати и постоянно жующий какие-то листья или бумагу. Группа дедушек-архаровцев в белых пилотках с флажками из фольги, огромным барабаном и громкоговорителем. Мы наблюдали все это как в странном сне. Все походило на то, как будто созвали из деревни всех, кто может хоть как-то танцевать или играть. Развлечение больше для праздной толпы, чем для ценителей искусства. Одна группа артистов привлекла наше внимание. Это были четверо музыкантов в красных тюрбанах и трое танцоров – классный дядька в яркой рубашке, похожий на радостного попугайчика, тетка с выступающими зубами и довольно симпатичный хиджра в голубом платье. Тоже нереальная компания, но чувствовался в них какой-то здоровый задор. В какой-то момент хиджра подбежал к зрителям, схватил меня за руку и давай тянуть на танцпол. Боже, как я отпиралась! Я вообще боюсь и стесняюсь выступать на публике. Но хиджра был неумолим, и я оказалась в центре внимания. Что делать? Надо показать класс! Первым делом мы с хиджрой стали кружиться, взявшись за руки. Сначала я чуть не упала – он хоть и трансвестит, но сила у него мужская – но быстро вошла в раж и мы кружились и кружились. Надо было сильно постараться не упасть после этой головокружительной карусели да еще подвигать бедрами и повыделывать кренделей руками, не уступая в страсти моему партнеру (партнерше?). Муни потом сказал, что я выдала хороший номер, не посрамила страну. Страна, что скажешь?
Тот хиджра на самом деле вытащил меня из моего двухдневного загруза. Тот танец на потеху деревенской публике (народ реально ржал – а вы ведь знаете, что значит оказаться в центре внимания индийской толпы, которая никогда не останется к вам равнодушной), так вот тот танец растормошил меня и вывел из тревожного оцепенения. Как будто Кришна хлопнул по плечу и сказал: «Да ладно, чего ты куксишься. Пойдем лучше потанцуем». Честно говоря, мне понравилось танцевать с хиджрой. Да, в мире есть не только криминал, грязь и убожество. Домой, в Бхаратпур, я вернулась в хорошем настроении. Было радостно на душе.
Даже здесь в Индии у меня случаются дни, когда все идет как-то буднично, рутинно, и просто не замечаешь эти дни. Они проскальзывают мимо как тихая вода. Как говорят в России: «Тишь-гладь, Божья благодать». Но, знаете, бывают дни, когда происходящее просто не укладывается в голове. К сожалению, не знаю, есть ли у индийцев какая-нибудь поговорка на этот случай, но, мне кажется, обязательно должна быть, что-то вроде: «Шум-гам, Божий тарарам».
Бхаратпур – Диг, штат Раджастан
4 февраля 2008 г.
|
