Продолжить,что ли,пока на улице холодный дождь целый день и можно найти для себя причину нукуда не ездить...(Ом Ганеша, милая наша! как раз я и хотела написать дальше)
Абидовская часть аптеки пока не продавалась,несмотря на то,что вроде все уладилось с братьями и он пока работал там, увлекшись новым для себя делом. Дела начали давать прибыль, он радовался небольшой,но стабильной выручке, рассчитывал, и обязательно откладывал. И,как всегда,часть отдавал маме- это святое. Я сидела целыми днями шила Ситарке платья, разрисовывая их специальными красками для ткани,украшала кружавчиками- тесьмой, всякой всячиной,которая есть в изобилии на каждом углу. Такого удовольствия не было и в детстве. Всем нравились мои дизайны и многие мамочки просили меня сшить для их малышек такие же. Я с превеликим удовольствием шила и даже получала за это денежку:))
Чувствовала себя хорошо - обычного изматывающего токсикоза в этот раз не было- только сладкое не могла есть-даже крупинки сахара -странно так. Ширану в этот период стало лучше- наступала осень и пыли стало меньше. Жизнь стала казаться уже не такой плохой. Я читала намаз 5 раз в день и находила в этом большое успокоение и особое состояние души, когда отслаивается от тебя все ненужное, неважное и остается только покой и мерное течение мыслей. Был сентябрь, родить должна была в конце ноября-время еще было... Как вдруг, 19 сентября сижу я у баджи Зинат.рассказываю, что живот какой-то каменный стал-не шевелится ребенок? Не успела она что-то ответить, как фонтаном хлынула из меня кровь... (Извините,ребят, если что,за подробности такие,просто интересно до сих пор-что же это было) Шла и шла не останавливаясь и так много,что все побелели от страха. Набежали все наши доктора сукхекинские, сказали не шевелиться и поставили капельницы. нужно было срочно в Лахор, на операцию, но шевелить тоже было нельзя,пока не остановится кровотечение. А оно не останавливлось.Сказали- плацента порвалась. Так я пролежала два дня, уже совсем обессиленная, на бедного мужа моего опять навалилась беда - он был очень напуган, хотя старался не подавать вида, ухаживал за мной, кормил -поил из ложечки, не отходил ни на шаг. Не знал,что делать. А я была совершенно спокойна- меня ничто не тревожило и не волновало ,я знала внутри себя,что все будет хорошо. На третий день,22-го, так как дальше уже тянуть было нельзя,решили-будь что будет, надо ехать в Лахор. Помню,как меня положили на сидения, а рядом стоял маленький племяш Абида - он тихонечко дотронулся до моей ноги и говорит: "Разве такие белые люди тоже болеют?"
Привезли в одну из гос. больниц,которую кто-то посоветовал - врачи хорошие. Я была жутко ослабевшей, поднялась высокая температура, но мне было все равно интересно смотреть на то, что вокруг происходило - в предродовом отделении было очень много кушеток с роженицами-столько сразу я еще не видела! Кто-то терпел,кто-то голосил, акушерки старались упокоить или призвать к терпению. баджи Зинат сидела возле меня, сбивая температуру холодными примочками. Прибежали врачи - две женщины и осмотрели меня, решив немедленно кесарить,как только спадет температура. В этот раз я уже не боялась операции почему-то. Абиду сказали- на живого ребенка не рассчитывайте, дай Бог,с мамой было бы все нормально. Плод не подавал никаких признаков жизни три дня, даже сердцебиения не было. А я была спокойна, не помню, когда еще было такое спокойствие и безразличие в душе. Абид сдал кровь для меня (у нас одна группа) ,потом для ребенка и упал в обморок, бедняга. Эти дни он практически ничего не ел в стрессовом состоянии. Хорошо,что с ним была Бабли и ее сын Саади.
Первый раз я была в операционной ( с Шираном я не помню). Собрались человек пять- хирург -мужчина, ассистент женщина и помощники. Мне сделали местный наркоз в позвоночник- так хорошо,оказывается... Постучали по ногам и сказали лежать-не спать, пытаясь разговорить меня, расспрашивали о том -о сем... А у меня зуб на зуб не попадал- холодно было с открытым животом лежать!:))))) Хотя они обливались потом- отключили кондиционеры . И вот, минут через десять чувствую- что-то потащили из меня. Раздался такой громкий крик ребенка - все обалдели! А я и не удивилась- так вроде и должно быть! Все были счастливы - мальчик, хоть и сильно недоношенный,но здоровый и сильный,раз выдержал столько и еще нашел силы заорать. Обросшего за эти дни бородой Абида, черного от усталости и переживаний поздравляли и хлопали по плечам- это мне баджи Зинат рассказывала- я уже спала в это время. Но сына надо было срочно везти в перинатальный центр, который находился неблизко. И вот,Абид носился два дня туда-сюда. Рассказывал- лежит он такой в инкубаторе с одним хитро зажмуренным глазом - потом долго так один глаз оставался чуть уже,чем другой. Баджи Зинат два дня была рядом со мной в палате - так хорошо. Ей разрешали ночевать там же. Поправилась я удивительно быстро- Абид покупал очень дорогие,но самые лучшие антибиотики и лекарства, и на третий день я уже захотела оттуда сбежать- надоело лежать и сердце терзалось без ребенка- как он там.без меня? Привезли. Беленький, с большими черными миндалевидными глазками. Открыл глаза и спокойно так на меня посмотрел: "а, привет, да все нормально, не трясись...скушно тут..." баджи Зинат смеялась и радовалась, не переставая- "Алла дита,Алла дита!" (Богом данный, Богом данный) Богдан,короче.
Абид написал расписку, сказал,что сам снимет швы, пришли попрощаться со мной доктора- очень хорошие, веселые люди, долго махали мне рукой с лестницы.
Дома,в Сукхеки, нас ждали-не могли дождаться Ширан и Ситара у бабушки. Ширан каждый день ходил к дому баджи Зинат- а там замок на нашей комнате, рассказывал он,расстроенный. Ситара ждала терпеливо, поняв,что так надо - мама с папой привезут братика и радовалась.
Приехали, у всех гора с плеч. Все было хорошо. Назвали Тимуром - Лена предложила и мы с Абидом согласились. Он и на самом деле крепкий оказался - "железный". Столько было жара в этом маленьком комочке, у которого под полупрозрачной кожицей колыхалось сердечко ,как у куренка. Мне было холодно- а он был мокрый от жары,хотя я его и не укутывала слишком. Такой мааленький был, малюсенький...Последышек наш...
|